Пророк

 

 
                Памяти Сергея Новикова

 Душ ловец, пророк, апостол,
 головой упавши на стол,
 всё хрипел во мгле: – А по сто? –
 вслед, бежащему по насту.
 Впереди стволы темнели,
 что клыки во тьме оскала,
 то ли, непонятно, ели,
 то ли, непонятно, скалы.
 Мрак сгущался, тьма клубилась
 души мучила простуда.
 в эти дни Господня милость
 далеко была отсюда.
 Море билось где-то глухо,
 небо хмурилось устало,
 и метель, аки старуха,
 космы снега расплетала.
 Вслед бежащему по насту
 всё хрипел, хрипел апостол,
 душ ловец, пророк кудластый:
 – Стой! Куда же ты! А по сто?..
 – Хоть по двести! Только позже!
 Ишь, с утра как нализался!.. –
 и мурашками по коже
 хрип за убегавшим гнался…
 А когда стал хрип тот глуше,
 сник, как тюбик из-под пасты,
 словно кто-то вынул душу
 из бежавшего по насту…

 КТО ЖЕ ЗНАЛ?..
 
 Пальма, пиво, круглый столик,
 стилизован бар под грот;
 я – поэт, он – алкоголик,
 а подчас – наоборот.

 Мы не виделись полгода,
 как он спился, боже мой;
 хороша в Крыму погода
 даже слякотной зимой.

 Хорошо в кафешке зимней
 в череде неярких дней
 слушать то настырность ливней,
 то тягучий бред дождей.

 Разговор какой-то вялый,
 взять по стопке, может быть;
 что же делаешь ты, малый,
 я хочу его спросить.

 А когда уйдём из бара,
 бросит он через плечо:
 «У меня есть стеклотара,
 можем сдать и взять ещё».

 Сдали. Взяли. Куролеся,
 заявились тут к одной…
 Кто же знал, что через месяц
 он отъедет в мир иной?

 Кто же знал, что всех он ближе
 был душой мне, видит бог,
 и осталась пара книжек
 с горсткой гениальных строк…

 А ВЕДЬ БЫЛ ТАКОЙ ДУШЕВНЫЙ ПОЭТ
 
                И звезда с звездою говорит...
                Л.

 Задирая хмельное лицо к небесам,
 ты искал звезду свою – и находил.
 Без подначек пишу, потому что я сам
 зенки в небо таращу, словно дебил.
 Мы ведь знаем, звезда у каждого есть,
 но её отыскать, что иголку в стогах,
 потому что каждому хочется весть
 получить о дальнейших своих шагах.
 Я уже сказал, ты звезду свою
 отыскал и схватил не за хвост, так за нить,
 всё равно оказался ты на краю –
 неудачно женился, начал пить.
 Не возвышу правдой, но не солгу,
 ты старался жить до разрыва жил:
 звёздной нити да звёздную бы иглу –
 все прорехи жизни бы ты зашил.
 Не дано нам пользу свою понимать,
 потому что замкнут наш путь, что круг,
 и когда из жизни уходит мать,
 то уходит жизнь, понимаешь вдруг.
 И уже не держат ни этот свет,
 ни звезда, ни песнь в гулевом дыму,
 а ведь был такой душевный поэт,
 только век бездушный достался ему.
 И отринув всё, как ненужный хлам,
 подарив на память пару идей,
 ты уже летаешь, счастливчик, там,
 где твоя звезда говорит с моей.