Ножниц шаги выстригают путь в беспредельности

Ножниц шаги выстригают путь в беспредельности -
Чёрный фонарь над горизонтом кружится.
И моя тень алый корсет наденет -
И стянет его шнуровку как можно туже.

Шнуровка - кресты - крестовина хребта прямая.
Подбородок выше - лезвием и стилетом.
Я иду вперёд - хотя и не понимаю -
Кто и зачем назначил мне карму эту.

Карма - кармин - на губах причастие грешное.
В тени фонаря ветер листает молитвы.
Падают с неба звёзды белой черешней -
И не надо её подбирать - она ядовита.

Не подбирай - иди - фонари меркнут -
Куда повернуть - налево или направо?
Если тень притворяется человеком -
Кем притворяться мне самому, дьяволом?

Кошки о крыши точат когтистую злобу -
Рвут одурманенный свет на бинты и ленты.
А мы с моей тенью куда-то фланируем оба -
Точно она - проститутка под ручку с клиентом.

У тени малиновый капор на лоб надвинут -
А грудь её - как испитый бокал - пустая.
Когда-то я для неё был Арлекином -
Теперь, наверно, я кем-то другим стану.

Может быть - надену что-то игривое,
Может быть - подвязками лихо щёлкну.
Протанцевав под уличные мотивы,
Я ущипну тень за бледную щёку.

У тени на теле - шрамы и швы игривые -
Она в витринах танцует кокетливым остовом -
Мы никогда по душам с ней не говорили -
У нас у обоих нет душ - в этом мы родственны.

И кто из нас тень, а кто я сам - под вопросом.
Осенние листья в канавные рты слетают.
И мигает огонь моей папиросы -
И мигают глаза тени - янтарные.

И мнётся мир - точно рисунок бумажный -
И плетут пауки пути на раскрытой руке моей.
Кто я теперь, тень? Но тень не скажет -
Скрывшись в витрине среди немых манекенов.