***

Уезжай же. Давай. Зачем ворошить былое?
Я-то выживу. Я не хрупкая, я - гнилое.
Тебе - первый поезд до Дрездена, мне - билет
на пятьдесят оттенков нервно убитых лет.
Форрест смог. А мне ведь даже не удалось
обрести на двоих нам одну земляную ось.
Жалею ль? Прости, не имею такой привычки.
Жизнь научит. Ее, окаянную, лишь в кавычки.

Такие, как я, лихо вязнут, ведут ко дну.
Тридцать три несчастья и все на меня одну.
Так что же? Беги, мой растерянный, гордый Кай.
Как там... ешь, молись, лю...к людям не привыкай.

Однажды звонком разбудишь меня, старушку,
расскажешь о Герде, мол ласковая простушка,
ах, как потрепал ее снежный седой король.
"А ты как?" "А я - абсолютный, усталый ноль.
Не жива уже без тебя, уж не чую рук."
- сказать бы. Да только невольно линяет звук
на проклятое, мать его, "все в порядке".

Все та же. По-прежнему с прошлым играю в прятки.
Они говорят мне: "дыши, пока можешь, пой",
а я отвечаю: "мой боже ушел в запой,
оставив в стихах мне ошметки моей души."
Все хорошо, Кай. Ты лишь только не вороши.