христианство

Первоначальный христианский мейнстрим был вовсе не таким, каким он является сейчас — все христиане были еврейскими расовыми жидами, которые, продолжая традиции иудаизма, делали обрезание мальчикам и мужчинам, соблюдали кашрут и праздновали все без исключения праздники иудаизма. Отличие же раннего христианства от иудаизма состояло только в наличии водного крещения, евхаристии и веры в то, что долгожданный Мессия уже таки наконец пришёл. Но такое положение дел продолжалось относительно недолго — уже где-то в 40-х годах от Рождества Христова в христианстве появился новый яркий проповедник — Апостол Павел, который стал учить, что обрезание — это грех, кашрут соблюдать не нужно — достаточно только не есть и не пить кровь и не есть удавленину. Это вызвало жуткий батхёрт у ортодоксальных евреев-христиан, но самого Павла остальные Апостолы объявлять еретиком не спешили: вместо этого они разграничили зоны ответственности — решили, что пусть он обращает в христианство всяких поганых язычников, а обращением во христианство иудеев будут заниматься другие евреи-христиане. Потом со временем популярность христианства среди евреев упала, часть потомков евреев-христиан через смешанные браки с христианами других национальностей перестали считать себя евреями и соблюдать еврейские обычаи, а другая часть была банальна убита в ходе многочисленных религиозных войн того времени. В то же время проповедь Павла среди язычников получила успех, самому Павлу где-то в 60-х годах отрубили голову, но это мало что изменило — именно его вариант христианства продолжал распространяться и уже в IV веке стал государственной религией — сначала в 301 году в древней Армении, а потом в 313 году — в Римской Империи. Что же касается допавловой версии христианства, то её впоследствии обозвали иудеохристианством, а в наши дни её косплеят отдельные энтузиасты (в основном, евреи), которые называют себя мессианскими евреями, а свою движуху — мессианским иудаизмом.
Распространившись среди язычников, христианство вобрало в себя и некоторые его идеи — появились христианские монастыри, иконы и прочие доктринальные новшества. Позже богословы назовут это «учением о прогрессирующем откровении». На практике это выглядит так: собираются христианские богословы, утверждают какую-нибудь новую сложившуюся доктрину (например, о богоугодности иконопочитания), называют себя собором, и считается, что это угодно Богу.
Разумеется, нередко складывались и взаимоисключающие доктрины и после взаимных диспутов одна из них становилась ересью. Еретики раскаивались или сбегали КЕМ, обычно куда-нибудь в горы. Так появились закрытые тусовки вроде Ассирийской церкви. Наконец, бывало, что какой-нибудь варварский правитель привечал образованных еретиков — так, гунны или готы тоже были христианами, но арианцами. Со временем ситуация устаканивалась, прежние обиды забывались и местная церковь воссоединялась с ближайшей вселенской.
Наконец, в конце концов мнения богословов по некоторым вопросам несколько разошлись, что в 1054 году они разделились на православных и католиков, назвав друг друга еретиками и предав для пущей убедительности друг друга анафеме.
При этом самым важным в таком подходе является то, что в изменении вероучения никто не видит ничего плохого и первоначальный вариант христианского вероучения рассматривается не как образец, а лишь как один из периодов христианской истории.
Так продолжалось до тех пор, пока не появился настоящий ариец Мартин Лютер, который сказал, что такой подход — говно, все эти соборы, вносившие доктринальные новшества,— суть сборища отмороженных еретиков, а как образец для подражания надо рассматривать именно ту версию христианства, которую проповедовал Апостол Павел. Нет, конечно, такая светлая идея посещала умы людей и раньше, но со всеми такими идейными предшественниками Мартина Лютера успешно расправлялась Святая Инквизиция, а проповедь Мартина Лютера обратила к истинной вере многих немецких князей, которых тяготила политическая власть Папы Римского, и которые с помощью своих солдат спасли Лютера от добрых и любящих инквизиторов.
Сам Лютер особым радикализмом, разумеется, не отличался и о первоначальном христианстве знал только из Евангелия. Поэтому за образец он брал автокефальные церкви Востока и еврейскую общину.
Помимо Германии идея об обращении к истинной версии христианства нашла последователей и в других католических странах. Но при этом сторонники этой идеи по-разному трактовали некоторые доктринальные вопросы, в результате чего появилось довольно много всяких направлений уже внутри этого нового движения, которое назвали протестантизмом — помимо собственно лютеран появились анабаптисты, квакеры, кальвинисты, пресвитерианцы, пиетисты и прочая и прочая. Причём каждая секта считает именно себя последовательницей Святых Апостолов, а на всех остальных смотрит как на говно.
Наконец, на рубеже XIX и XX века, когда грамоте научились все, начинается прорыв от Господа, аллилилуйя харизматических вроде-бы протестантов: адвентисты, баптисты и прочие пятидесятники забивают вообще на всё предание целиком и изобретают свои, уникальные откровения от ангелов Морониев. И если лютеран и кальвинистов та же РПЦ со скрипом, но признаёт инославцами, то харизматы и отрицатели догмата о Троице однозначно считаются опасными сектантами.