Чудом, может быть...

Чудом, может быть, залетела
в муравейник, снующих людей...
За мольбертом она сидела
средь обшарпанных фонарей.

Не в окрестностях Канн, не в Ницце,
близ в лазурь отдающей волны;
на Арбате - в центре столицы,
там, где рыцарь глядит со стены.

Чуть склонившись, дышать не смея,
с высоты наблюдал за ней:
озаряла аллею фея
неземной красотой своей.

Но не в этом была причина,
уж красавиц-то он повидал..
А картина - сюжет картины 
насмерть взгляд его приковал.

Из невнятных хитросплетений
линий, пятен вразмыв - без границ,
на холсте возникали тени
силуэтов знакомых и лиц.

Там, в бессмертии неприкаян,
на безрадостном горном плацу,
рядом с псом остроухим, хозяин
неотрывно глядел на Луну.

"Тыщи Лун - в покоянье "герою"
дано было, чтоб тот осознал.
Но сегодня возможно, не скрою,
одной фразой окончить роман."

Воланд взглядом спросил: "Ты доволен?"
Собеседник лишь этого ждал:
"Ты свободен! Он ждет - ты свободен.." -
голос мастера, явно дрожал.

И по лунной дороге в "иное",
( об одном этом столько мечтал )
плащ накинув с кровавым подбоем,
человек за собакой бежал...

Словно свет погасили в оконце
башен пряничных, в сумрачной мгле;
вместе с, вдребезги сломаным, солнцем
в мозаично-витражном стекле.

Тьма, пришедшая из-за моря,
свет дневной поглотила и с ним
храмы, жителей - все живое...
Пропал город Ершалаим...