Жертва маньяка рэп

И ты с порезанным горлом лежишь в зверобое,
И тихо вдаль жизнь уносят твою облака,
Твоя война завершилась проигранным боем,
И это всё ты уже не исправишь никак,
Ты стала жертвой в кровавом и дьявольском пире,
И навсегда растворился в глазах твоих свет,
Рыдает мама твоя в опустевшей квартире,
Но вряд ли тот, кто убил, пред судом даст ответ

Девяносто четвёртый год – тебе исполнилось шесть,
Немногие друзья знали, какой была ты в душе,
Ты хорошела с каждым днём всё больше, всё краше была,
Помнишь, как первый раз в своей жизни стащила у мамы лак,

Чтобы понравиться мальчику, который был на год старше,
От твоей красоты у него напрочь сносило башню,
Не было страшно, когда он был рядом с тобой,
Ведь истинного защитника в его лице послал тебе Бог,

Своей судьбой считала ты его тогда,
А жизнь продолжала безжалостно отсчитывать года,
Тебе исполнилось десять, ты за себя держала ответ,
Тебе тогда отведено было ещё девять долгих лет,

Помнишь, белел бант в косе, на щеках заграничная пудра,
Тебе все близкие давали всегда один совет мудрый:
«Быть красивой опасно», но ты не слушала их,
Ведь только в дворовой компании люди были свои,

Если б тот парень позвал тебя замуж, ты б пошла в любую погоду,
Но не позвал, а оставалось четыре года…
Ты была модной всегда, была интересна парням,
Ты должна была выйти замуж – свадьба была бы на днях,

Но ты с порезанным горлом лежишь в зверобое,
И тихо вдаль жизнь уносят твою облака,
Твоя война завершилась проигранным боем,
И это всё ты уже не исправишь никак,
Ты стала жертвой в кровавом и дьявольском пире,
И навсегда растворился в глазах твоих свет,
Рыдает мама твоя в опустевшей квартире,
Но вряд ли тот, кто убил, пред судом даст ответ

Ты ехала поздно ночью к своей маме на дачу,
Но теперь это уже ничего не значит,
Порваны вещи, и тот, кто был на лицо поршив,
Тебя и девственности, и жизни твоей лишил,

Откуда он взялся ты не успела понять,
Ты по тропинке шла к своей смерти, готовой тебя принять,
Он выскочил из кустов и шнур набросил на шею,
Ты только успела подумать: «Это конец! Неужели?!»,

А он сделал первый надрез, начал одежду срывать,
Расстегнул на себе штаны, стал свой *** доставать,
Тебе было больно ужасно, ты от боли кричала до слёз.
Помнишь, как он первый раз над тобою свой острый нож занёс –

Ты ощутила под сердцем холод того ноября,
Что этим днём твою смерть вышло, что предварял,
А этот хряк всё пыхтел – до чего же он был урод,
Но это больше уже никто никогда не поймёт,

Ты вся в грязи измазана и растрепалась коса,
До смерти твоей остаётся меньше чем полчаса,
Меньше, чем десять минут, потом даже меньше, чем две,
Но мысль о смерти всё никак не живёт в голове

И ты с порезанным горлом лежишь в зверобое,
И тихо вдаль жизнь уносят твою облака,
Твоя война завершилась проигранным боем,
И это всё ты уже не исправишь никак,
Ты стала жертвой в кровавом и дьявольском пире,
И навсегда растворился в глазах твоих свет,
Рыдает мама твоя в опустевшей квартире,
Но вряд ли тот, кто убил, пред судом даст ответ

Прошли две минуты и тебя в мире больше нет,
Ты лежишь под этим кустом с косой растрёпанной на голове,
И ты не дышишь уже – ты умерла минуту назад,
Оставив навсегда открытыми свои прекрасные глаза,

Не приведут милицию, ей ничего не расскажут,
Но это всё уже для тебя совершенно не важно,
Закончилась жизнь, когда этот чёртов дебил
Тебя среди этой жизни изнасиловал и убил,

Ты была у мамы одна и некому ей помочь,
Вас навсегда разлучила эта проклятая ночь,
Она осталась одна, и будет одна теперь
До конца жизни ждать, что ты всё же войдёшь в её дверь,

Хотя будет тебя хоронить, но всё равно не поверит,
Что дочка её уже никогда не войдёт в её двери,
Теперь ей до конца жизни будет весь белый свет не мил,
Твой папа умрёт через год – через месяц он с горя запил,

Друзья твои на похоронах у гроба клялись за тебя отомстить,
И не разойдутся по жизни близкие их пути,
Возмездие найдёт этого нелюдя, и глубоко в аду
Муки, которые ты испытала, его в тысячекратье найдут

И ты с порезанным горлом лежишь в зверобое,
И тихо вдаль жизнь уносят твою облака,
Твоя война завершилась проигранным боем,
И это всё ты уже не исправишь никак,
Ты стала жертвой в кровавом и дьявольском пире,
И навсегда растворился в глазах твоих свет,
Рыдает мама твоя в опустевшей квартире,
Но вряд ли тот, кто убил, пред судом даст ответ.