Прилежный ученик

Он мог бы сипло на иврите:
О поездах судьбы, проводниках,
Взаимной помощи, гастрите,
О вечных переменах и деньгах…
А он на звонком суржике борцов:
Всё о вине, как о вине пролитом,
О некой крови на руках творцов,
Увязнувших в безделье деловитом.
Ославил и прославился – брехня…
Затерян в темноте блестящих кущей,
Где Божьим даром мук день от дня
Торгуют бойко во всемирной гуще.
Где кто-то, не боящийся огня,
Могуч и смел, как кащик невмерущий!
Где миловидный с вильчатым хвостом
Проворней воробья, стрижа шального
С улыбкой детской примет, а потом -
Хвостом вильнёт, как взрослый, - и готово!
И снова безобиднее ужа...
Теперь такого поискать стрижа.
Из старопёров с новым опереньем.
Над жертвой геликоптером кружа,
Авторитетным добивает мненьем.
Но сорвался, как с древа, ученик…
(Талант - немедленно будь счастлив!)
Сорвавшийся не предал(!), он приник
К родной земле, а ни к какой-то власти.
Но может быть сорвавшийся проник?!
Тут приступ смеха! Шквал аплодисментов!
Словесных мастера дивертисментов,
Помилуй Бог, не мог он обмануть,
Предав с друзьями собственную суть.
Забытый пригорюнился немного
Никто на свет зажжённый не пришёл.
И он в себя, как в Африку, ушёл.
Откуда зло здесь и откуда мщенье…
Заветрилось три раза угощенье!
Пылился трижды вымытый шатёр!
Под кислородом импортные раки
Костра просили трижды. Мял он фраки
Отсутствующим (мысленно в шатре).
Не живодёр он, живодёры те,
Кто не пришёл на званый разговор
Стрелять словами в яблочко под спор,
Кольнуть и, улыбнувшись, спрятать вилы,
Перевязав по-дружески бинтом…
Он долго ждал с лицом довольно милым,
Во фраке местном с вильчатым хвостом…