Пианист 3

Пианист, опершись на колено,
Потихоньку хлебает из чашки.
Пальцы, черточки, пятнышки, вены...
Где же звуки? Значки на бумажке.

Что есть звуки, за что мне такое
Невозможное хрупкое чудо?
Ах, не трожьте, оставьте в покое,
Ненароком прорвете запруду.

И душа, облаченная в тело,
Так небрежно касается клавиш,
И совсем ничего не поделать
С тем, чего не поймешь, не представишь,

Не ухватишь – ни края одежды
Эта суть не имеет, ни плоти,
Ни в значках, выводимых прилежно,
Ни в устройстве предплечья и локтя,

Ни в запястьях не сыщешь секрета.
Даже если пойдешь близко-близко,
Даже если дымок сигареты
Поплывет у виска... Даже с риском

Головами столкнуться случайно
Над развалами нотной бумаги –
Нет, не вызнать, не выведать тайны.
Облака почернели от влаги. –

Там, в окне, собирается что-то
В тон со смутным моим состояньем.
Вот и гром… В этом смысле природа
Пианисту сродни: вся внимание.

Он сидит, опершись о колено,
Молча, с полуулыбкой, сутуло.
Я пойму не сейчас, постепенно,
Что предчувствие не обмануло.

Ничего он не знает о бездне,
Что стоит за, живущими, нами.
И не спросишь, увы, бесполезно,
Лишь пожмет удивленно плечами.

Он сидит, опершись о колено,
По привычке, на краешке стула.
То, что мы называем Вселенной,
Может быть, как перо, обмакнуло

В жизнь его самого. Может, с нами
Ненароком проделало то же…
Что сказал он? Шевелит губами.
Ничего. И мурашки по коже.

2007, Питер