Александр Невский. Часть 2

Картинка из Интернета


1. Рыцарский совет


Местечко Венден. Старый замок хмурый,
Над входом вензель на гербе лепном,
Глубокий ров с водой, штандарт пурпурный –
Щит с окантовкой и большим крестом.

Огромный зал с высоким узким сводом,
Горят в простенках факелы, чадят.
Массивный стол, размерами свободный,
На лавках рыцари вокруг.  Молчат.

Магистр фон Бальке, с жёстким, колким взглядом –
Старик в сутане белой с пояском,
Цедил слова гнусаво, с долей яда,
Напутствие давал перед броском.
«Святая церковь, господа, и римский папа -
Поход  крестовый возвестили на восток,
Но результаты первого этапа
Не привели их никого в восторг.
Бездарность шведа, также, непрактичность -
Доставили нам много бед и зол.
Отныне, сам за ходом дела, лично,
Начну вести недремлющий надзор.

Богатства - наша цель там, и - пространство,
Но главная, она - совсем в ином:
Свет истинного, братья, христианства
Нести, а несогласных жечь огнём!»
И собственною речью возбуждаясь,
Включился на повышенный регистр,
Последние слова для этой стаи,
Почти фальцетом выкрикнул магистр.

Подобное мы встретим много позже,
Четыре, пять и семь веков, спустя.
Своё, за счёт чужого, приумножить –
Такое до сих пор в умах растят.





2. Князь Ярослав во Владимире август 1240 го

            1

Не первый час шагает по светлице
Под гнётом мыслей трудных, не простых:
«Дано мне Богом только две десницы,
Невпроворот дел малых и больших.
Из Новограда шлют плохие вести,
Князь Александр в велице ссоре с ним,
Что сыт по горло вольницей и спесью
Его боярской и ушёл, почти гоним.
Тяжёлое, ответственное время…
Зажата Русь с возможных всех сторон
Врагами, и они не дремлют
В надежде алчной взять её в полон.

Чингис, Батый и…кто потом за ними?
Аркан свой не ослабят, но они -
Хотя бы душ людских проходят мимо,
Дают возможность веру сохранить.
Что дальше будет? Шведов мы изгнали,
Научит ли ливонцев их пример?
Лазутчики из тех земель сигналят,
Что он никак на них не возымел.
И собирают под свои знамёна,
В немецких землях, новые полки,
И папою опять благословлённые
Настроены нам показать клыки.

Доколе ж это будет продолжаться?!
Ослаблен Киев, немощна Волынь,
Татары там, без малого, лет двадцать
И так везде, куда глаза не кинь.
Великий Новгород пока им неподвластен,
Но дань Орда заставила платить.
Сейчас степняк, как враг, мне не опасен,
Нам запад не даёт спокойно жить».   

Отвлёкся Ярослав на шумный гомон,
За окнами услышал голоса.
Через ворота, к княжеским хоромам,
Въезжали воины и князь – сын Александр,
Его жена и тоже Александра,
Телеги, слуги – тесно во дворе.
Невестка в положении том самом,
Когда ей отдых нужен поскорей.

Сошёл князь Ярослав с крыльца навстречу
К проделавшим нелёгкий, дальний путь,
К себе привлёк, приветствовал сердечно,
Успел на них внимательно взглянуть.
«Потом. Потом мне всё расскажешь,
Корми коней, людей и … отдыхать!
Для нас обоих разговор тот важен,
Но до утра он может обождать».

              2

Неброский свет владимирских просторов,
Лесов и речек ласковая грусть,
Ему здесь угол каждый мил и дорог,
И дышит всё наполненностью чувств.

Проснувшись, Ярослав смотрел на город,
Детинец, храмы, улицы, дома.
И забирался в сердце неприятный холод,
Когда представил, что здесь сделает  война.

Давно рассвет. Сын спит в опочивальне
С невесткой сладко, но пора будить.
И после трапезы, вдвоём детально,
Друг друга выслушав, подумать и решить,
Что делать дальше, в непростой, им обстановке,
Что отложить?  Что предпринять?
Какие ждать от запада уловки?
По их делам – войны не миновать.

Весь белый день прошёл в беседе строгой.
«Отец, я всё сказал, что было и что есть.
Повсюду видел только алчный коготь
И подкуп с хитростью, и лесть.
Там слову княжьему не очень внемлют,
Решает Вече всё, мошна бояр,
Откупятся, пусть будет даже немец,
Как откупаются сегодня от татар.
Великий Новгород настойчиво стремится
Стать независимым от княжеской руки,
Сторонников тому не единицы
И прихлебателей, всем смыслам вопреки.

Пойду туда, отец, куда укажешь,
В любой удел и восприму, как честь
И чем скорей, тем лучше будет даже.
Так, где теперь позволишь мне осесть?»

«Отправлю в Переславль. Там станешь княжить.
Обиду не лелей – сожжёт тебя,
Держи дружину, будь всегда на страже,
Увешайся заботами  до пят».



3. Переславль-Залесский




Начало августа 1241 года.

Князь Александр, в поездках по уделу,
Вершил суды, догляд, чинил допрос…
Не всех углов его достичь успел он –
Гонец отца известие привёз.
В пыли кафтан, на взмыленной кобыле,
(галопом мчался через реки, броды, лес)
Едва держался – так он обессилел,
Но дух переведя, за пазуху полез…

«А ну, Силантий! Придержи кобылу,
Да помоги сползти ему с седла.
Не видишь что ли? Бабки лошадь сбила,
Ты хочешь, чтобы здесь она легла?»  -
Прикрикнул Александр на стремянного,
А сам гонцу навстречу сделал шаг.
Смотрел в глаза с пытливою тревогой,
Но  ни о чём, пока не вопрошал.

«Прости, мой князь. Устал, не отдыхая,
Одну загнал, другая… видишь сам,
Огнём внутри меня всё полыхает
И от бессонницы слипаются глаза.
Великий князь просил тебя не мешкать,
Дела оставить, в Новоград спешить,
Ливонцы в землях наших, с ними смежных,
И ты гони коней туда во всю их прыть.
К словам моим он свиток прилагает
И все подробности оттуда почерпнёшь,
Одно скажу: «Опять пора лихая
Пришла к нам и её не обойдёшь».

«Я не челом тебе, но волей Господина!
Пока прошу ещё: «Сын воле не перечь».
Ливонский орден войско на нас двинул
И Псков сумел обманом взять и сжечь.
Копорье возвели, отняли Тёсов
И дань платить заставили вожан,
Магистр фон Бальке – рыжий пёс он,
На Русь принёс большой войны пожар.
Присвоили вдоль Луги земли наши
И грабят тех, кто не успел сбежать.
Но рыцари немецкие, зарвавшись,
Под Новгород теперь послали  рать.
И в тридцати верстах (какая наглость!),
Купцов побили  и отняли их товар,
И так весь год почти, а нынче август,
Ответить надо им ударом на удар.

Вчера посольство прибыло оттуда;
Мужи боярские, посадские, купцы.
С мольбой ко мне (там, видно, совсем худо)
Ох, не привыкли гнуться, гордецы!
Отправил наперёд туда Андрея,
Но недовольны новгородцы им…
Ты опытней и на руку позлее,
И вам сподручней будет действовать двоим.
Забудь обиды, ссоры князь и склоки,
Негоже в трудный час спиной стоять,
Потом напомнишь прошлые уроки…
Боюсь, что можем очень опоздать.

По следу вестника придёт дружина
И пусть под боком будет до конца.
Она надёжна и неустрашима,
А с нею посылаю чернеца».

Закончил Александр читать посланье,
И без подробностей понятен его смысл –
Нельзя оставить Русь на растерзанье
И делать это лучше до зимы.



4. Возвращение



Август 1241 года.



               
Со дня той ссоры город изменился,
Сейчас он выглядел почти пустым,
В предчувствии беды насторожился,
И редкий чужестранец в нём гостил.

Посольство дважды слали во Владимир,
Просили  помощи, гордыню укротив,
Великий князь, не унижая, принял,
На просьбу первую Андрея снарядил.
Но меры принятые им не вразумили,
И немцы продолжали грабежи.
И снова Ярославу челом били,
Молили Невского послать на рубежи.

На улей был похож – так взбудоражен!
Носились слухи и питали горожан,
Посольством, говорят, конфликт улажен,
И князь о помощи слова сдержал.

Народ  заполнил  до отказа площадь,
На лобном месте кучка из бояр,
Посадник с ними  (нынче они проще),
И рядом Невский - будто изваян.
Хоругви, стража, выкрики, волненье –
На Вече людям глотки не заткнёшь.
У каждого имелось своё мненье,
Бывало, что хватались и за нож.

Посадник вышел, молча поклонился
Народу, князю  - поясно, земно,
Стоял и ждал, пока не убедился,
Что право говорить ему дано.
«Откинем, братья, в сторону обиды,
Навек оставим споры и раздор,
Перед большой угрозой очевидна
Вся мелочность, ничтожность этих ссор.
И ты, князь, будь великодушным,
За пазухою камень не держи,
Не верь наветам и словам заушным,
Что нужно для отпора, прикажи!
Весь запад зарится на наши земли
И наглость его стала невтерпёж,
За тыном гибнут наши семьи,
А плетью обуха не перебьёшь.
Бери фураж, дружину и оружье,
Псковские беглые не чают того дня,
Когда  для дела ратного послужат,
С Христовой верой в Бога и тебя».



5. Встреча с братом


               

          

«Андрей! Я говорить хочу, как с братом.
Оставим титулы, не время выяснять,
Кто приобрёл, кто потерял порато -
Бесплодная, ненужная возня.
Мы не вольны;  влиять на судьбы наши,
Отец над нами, а над ним Господь.
Для нас с тобой, брат, очень важно
В себе дух первенства перебороть.
Сплотить вокруг себя людей надёжных,
И мысль во Время устремить…
Сейчас, я знаю, просто невозможно
Князей всех разом замирить.
Не пря, Андрей, должна лежать меж нами,
Поддавшись ей, мы можем потерять
Всю Русь, а делу только помешаем,
Затянется ещё сильней петля».

«Серьёзно вырос Александр за эти годы,
Умом мужает, телом - на глазах
И чтим вельми становится народом,
Пытается предвидеть на размах», -
Подумал князь Андрей, следя за братом,
И против воли соглашался с ним,
Вернулась мысль, возникшая когда-то,
Что быть ему всегда в его тени.


Вот так, возможно, состоялась встреча
И тот, меж ними, трудный разговор.
И младший Александру не перечил,
И не случился намечаемый раздор.




6. Взятие Копорья


              1

К отряду конников, числом за сотню,
Скакал разъезд, нисколько не таясь.
Подъехав ближе, старший руку поднял,
Негромко бросил: «Срочно нужен князь!»

«Я слушаю. Что скажешь, смелый гридин? -
На давний лад князь воина назвал, -
Где был, что слышал, может – видел,
С какой нуждой ко мне ты прискакал?»

«Мой князь! За лесом сразу, на опольях,
Верстах отсель, не более семи,
Мы видели ливонцев на Копорье,
Кишмя кишит служивыми людьми».

«Позвать сюда начального дружины.
Пусть спешатся, устроим здесь привал. -
И подскакавшему, не резко, но с нажимом -
О здесь услышанном, чтоб рта не раскрывал!
Пускай всё остаётся пока в тайне,
Посыльных отошли предупредить
Андрея, Домаша, чтобы случайно
Тевтонцев не смогли бы всполошить.
Велю им быть  к утру на месте сбора,
Хоть кровь из носа, а должны поспеть.
Пускай  летят  намётом скорым,
Нам некогда здесь попусту сидеть.

Назначь посты подальше от стоянки,
Коней укройте и костров не жечь,
Сухим перекусите провиантом,
Нельзя ничем сегодня пренебречь.
Людей возьми, пошли под эту крепость,
Чтоб к ней подходы знать наверняка,
На штурм идти не стоит сходу, слепо,
И принимать врага за простака».

Во всё вникал, порою горячился,
По молодости лет старался сам,
Ума хватало князю, не кичился,
Прислушивался к мудрым голосам.

              2
Сентябрь. Тепло.  Ещё не задождило.
Сорвавшись, лист кружится на ветру.
Забрезжил день. Усталое светило
Лениво кажет лик свой поутру.
В прогалинах дерев виднеются строенья –
Копорье, возведённое за год
Ливонским  орденом со дня вторженья,
Работа до сих пор вовсю идёт.

Лавиной с трёх сторон атаковали,
Когда чуть-чуть окрасилась заря.
Навряд ли рыцари такого ждали,
На стенах загорланили: «Алярм!»
Тевтонцы бились храбро и умело,
И те и те несли нешуточный урон,
Но сила у защитников редела,
И вскоре пал упрямый гарнизон.
Но главный фогт ушёл за речку, за Копорку.
В погоню следом бросились за ним,
Травили, нечестивца, словно волка,
Побили, но оставили живым.

Во время штурма был убит Олексич,
Стрела попала прямо ему в грудь,
Он схваткой, как всегда, увлекшись,
Пренебрегал вокруг себя взглянуть.
Тела лежали всюду, вперемешку,
В тех позах, как кого настигла смерть.
Не разобрать где конный, а где пеший…
Такая здесь стояла круговерть!

Наутро созван был совет военный,
В шатре у Александра собрались:
Андрей – брат, Домашь и от ополченцев,
И обсуждать план действий принялись.
Послушал светлый князь начальных думы,
Подвёл в уме итоги и сказал:
«Здесь много было мнений умных,
Но я хочу в одно их все связать.
Пойдём сперва на Тёсов, там их сила,
А взяв его, нацелимся на Псков.
Фортуна к нам пока благоволила,
Но враг, я думаю, на всё готов».

Молитву отслужив, по убиенным,
Дружины конным маршем ушли прочь.
Осталась полусотня возле пленных,
Да сотня ополченцев им помочь.




7. Венден





  Цесис (январь 1242 года)


Местечко Венден, тот же замок хмурый
И тот же зал, и факелы чадят,
И стол. Сидят за ним фигуры
Всё те же, что и год тому назад.
Сейчас фон Бальке выглядит усталым
И смотрит на сидящих за столом
Насмешливо, и не даёт уста им
Раскрыть. Словами давит тяжело.

«Шепнули мне – вы земли поделили
С другими рыцарями вкупе, на куски…
Коль вас не трогают, то вы решили,
Что вам подобное легко сойдёт с руки?
Я возлагал на вас немалые надежды,
На вас и вашу рыцарскую честь,
Из донесений нынешних, из свежих,
Вдруг узнаю прискорбнейшую весть.
Копорье взято, Тёсов потеряли,
Язычники готовятся на Псков,
Дороги в наши земли оседлали
И бьют вас, как хотят, со всех боков.
Что вождь у них из молодых да ранних –
Посулами и златом не прельстишь…
Ты, что ответишь, Генрих, в оправданье?
А ты, храбрейший Курт, чего молчишь?

Нам ничего, поймите, добровольно
Не отдадут: ни неба, ни земли
И не предложат сладкого застолья,
Здесь только так – убей и забери!
И я сегодня всех вас призываю
Собрать в кулак все силы и вернуть
Обратно всё, что мы завоевали
И Кровью!!!
Кровью эту землю захлебнуть!»

И снова он, не выдержав, сорвался
На тонкий крик и нервный взмах рукой.
Его потомок так же бесновался,
Когда терялся внутренний покой.

Пар выпустив, он сел опять на место,
Но пальцы нервные, сплетённые в замок,
Сжимались конвульсивно, и он резко
Их расцепил и временно умолк.
Спустя минуты, продолжал спокойно,
К нему вернулись желчность и сарказм,
И речь - былую обретала стройность,
И отдавало холодом от фраз.

«Поэтому скачите в Ригу, и не медля!
И лучших рыцарей сажайте на коней,
Туда вас посылаю я потехи не для,
Но чтобы русичей изгнали всех к весне!»





8. Псков. Вторжение. Отход



        1

Зима в тот давний год была суровой:
Снега, морозы – к ним не привыкать.
В двух конных переходах к граду Пскову,
Пришлось Андрея долго ожидать.
Застрял он, после Тёсова, с дружиной,
Пределы новгородские смотрел,
В упор до встречи по лесам кружило,
С трудом, по бездорожью, но успел.

Дорог наезженных, в связи с войной, не стало,
А те, что были – впору конным одолеть.
Но даже конница по брюхо увязала,
На пеших - было горестно смотреть.

В начале марта резко потеплело,
Осел и меньшим снежный стал покров,
Сидение порядком надоело,
И Невский  двинул свою рать на Псков.
Ливонцы сдали Псков почти без боя,
Сил не было, а помощь не пришла,
А Невский на осаду был настроен,         
Но сколько жертв она бы принесла!

Посадник пойман был -Твердило, перемётник,
И с пленными отправлен в Новоград.
Сработал перекладину ему там плотник
Под рост его, чтоб было в аккурат.
За тридцать сребреников сдал он немцам город,
Открыл ворота и впустил врага,
С тех пор град Псков узнал и мор, и голод,
Под рыцарской пятой изнемогал.

Теперь препятствий не было дружинам,
Возможность появилась отомстить.
И Невский этой мыслью одержимый,
Пошёл в их земли данников трясти.
Вперёд отправил старшего с отрядом
К границе ихней, дальше за Изборск,
А сам пошёл на север вместе с братом,
За озером ЧудскИм назначил сбор.


           2

Известие о Пскове опоздало,
Но вместе с ним магистру донесли,
Что русичи, ни много и не мало -
На земли ордена осмелиться смогли.
Бесчинствуют и притесняют эстов,
И их отряды двигаются вглубь.
Захвачена причудская окрестность –
Бежавшие от них передают.

Фон Бальке встретил новость молчаливо,
Лишь помрачнел и скулы напряглись,
Да губы в ниточку сложились криво,
Огни недобрые в глазах зажглись.
И кровь от гнева в жилах закипела,
А мысли заскакали чехардой…
Что нужно он, казалось, сделал,
И всё идёт, как будто, чередой.

Горел камин, но было ему зябко,
А свет от факелов сегодня раздражал.
Что скажет завтра ему римский папа, запад
И что ответит он? Пока не знал.
Не склонен был старик сдавать позиций,
Почти всегда привык повелевать,
Вот и сейчас он не хотел смириться,
Слуге продиктовал: «Совет созвать».
 
«Скажи нам, Гюнтер, сколько нужно дней вам,
Чтобы отряд к походу был готов? -
Спросил он рыцаря, не выдавая гнева -
Ответь, не тратя лишних слов.
Неделю вам, с учётом бездорожья,
И сразу шли ко мне гонца.
Используй там малейшую возможность,
Жестоко накажите наглеца.
За вами Курт и Генрих, путь им ведом,
Но вашего сигнала будут ждать,
Разбейте Невского, чтоб этим летом
Никто не смог нам больше помешать!»




9. Отступление. Канун битвы



            1
Спустя дней десять, вдруг, как снег средь лета,
Весть чёрная настигла их в пути –
Разбит отряд ливонцами, при этом
Пал старший. Мало кто успел спастись.
Его остатки, человек пятнадцать,
Сумели кое-как заслон прорвать,
Остервенело продолжая отбиваться,
В отрыв ушли от рыцарей едва.
Догнали Александра на ночёвке,
Всё выложили князю без вранья,
Как выбрались из этой потасовки
И мчались к нему, голову сломя.

«Силантий! Кликни князя мне Андрея,
Вели коня взнуздать и привести.
Пока идёт, я у костра погреюсь,
А если спит он – не жалей, буди».

«Прости Андрей, что разбудил, но дело
Не терпит медлить нас никак,
Разбит отряд изборский немцами, хотел я
Узнать подробности да некогда вникать.
Десятка полтора всего осталось,
С трудом, но кони вынесли, спасли.
И снег, так кстати, оказался талым,
А рыцари в железе не смогли.
Не вижу повода в рассказе сомневаться,
И нет причины им не доверять.
Отсюда: нужно завтра же сниматься,
Дозоры по дорогам разослать.

По их словам, выходит, подходяще
Собрали немцы войско против нас,
Учти ещё, что каждый рыцарь тащит
По пять, по десять пеших про запас.
В походе слуги, а в бою - рубаки,
Обучены получше мужиков,
Тяжёлым латникам - подмога в драке,
Владеют всем оружием легко.

Что думаешь о том? Поведай.
Принять их здесь? За озеро увлечь?
Ливонцы так и так придут по следу,
А нам дружины надо уберечь,
Не раскрывая прежде срока силы.
Обозы уведём подальше в лес.
А  лёд, смотри, теплом как подточило
И в этом вижу свой я интерес.
Нам время выиграть и место нужно,
Я чувствую – теперь не избежать
Побоища, но выстоять нам можно,
Сумеем, если, замысел понять.

«Считаю, что ты прав, мой брат. Уходим
В свои пределы озером по льду,
Пока он к этому ещё пригоден. -
Ответил тот. - К своим, позволь, пойду».

Наутро ополченцы и дружины,
Пустив обоз вперёд, пошли по льду.
Колонна оказалась очень длинной
И уместилась не в одну версту.

             2
Ещё горячий, после крепкой рубки,
Он объезжал поляну где был бой,
Кругом валялись люди, шлемы, луки…
Ему такое видеть не в первой.

«Проклятая собака этот русич Невский,
Покончить надо с ними до тепла, -
Ругался Гюнтер грубым лаем, резким,
Рука сама на рукоять меча легла. -
Отряд, заслон – неважно, что здесь было,
Возможно, горстка варварских дружин,
Но если показали нам затылок,
Не так силён враг и несокрушим.
Однако несколько их воев ускользнули,
Но это к лучшему. Оставили следы.
Гадать не стоит – где, куда свернули -
Нет никакой, поверьте мне, нужды.
Для Невского всего одна дорога –
По озеру, по льду, через Мосты.
Другой здесь нет и надо быть убогим,
Чтобы возможность эту упустить.

Убитых варваров стащите в одну кучу,
Их всё равно найдёт  и съест зверьё.
На практике моей не первый случай,
Не принимайте близко и всерьёз.
Такого мяса горы там оставим,
Мечом докажем нашу правоту,
И обязательно их скоро наверстаем,
Всегда так будет там, где я пройду!

Вы, Курт и Генрих, вовремя успели,
Крещенье получили. Что ж, пора.
Дорогу без препятствий одолели?
Нам завтра снова в путь с утра».

«Ты, Гюнтер, князем зря пренебрегаешь
И не берёшь его в большой расчёт,
По моему, он дело туго знает
И поражений, как известно, не несёт.
Поэтому и желчь твоя напрасна,
Врага не уважать – себе урон.
Не с дерзостью к тебе я. Мне не ясно,
Когда забыл ты рыцарский закон?»

Не  принял Гюнтер это замечанье,
А, может, статься - виду не подал.
Отделался, всего, простым молчаньем,
Кто знал его -  иллюзий не питал.
 
«Надеюсь, не забыл перед дорогой
Магистр сказать, что командир здесь я.
Пакет…он есть? Он с вами? Слава богу.
Формальности. Увы, без них нельзя.
Сегодня отдыхайте, завтра рано -
По следу русичей вдогонку поспешим.
Ну, в общем, вот такие наши планы.
Пойду, - дела, их надо завершить».

Открылось озеро. Тот берег видно:
Дорога, конно-санные следы.
По берегу и вглубь дома раскиданы –
Деревня под названием Мосты.

              3

На правом берегу, не прекращая марша,
Начальных  князь к себе собрал
И рассказал, что делать всем им дальше,
И где заслон поставить бы пора.
«Ты, Домаш с Кербетом, останетесь в заслоне,
На вас огромная задача возлежит.
День, два ещё и рыцари догонят,
Вам здесь мечи придётся обнажить.
А мы пойдём  к урочищу, за Камень,
Там поле, говорят, - удачней нет.
Осмотримся и станем ждать с полками,
Чтоб выполнить незыблемый обет.
Прощайте братья! С Богом! Правда с вами,
Когда начнётся, стойте до конца»,-
Напутствовал князь воинов словами
И не сумел смахнуть печаль с лица.

На пятый день ошмётки от отряда
Примчат на взмыленных, исхлёстанных конях.
Их Кербет вёл. Хватило только взгляда,
Чтобы трагедию без слов понять…

               4
Шатёр. В нём рыцари. Помяты, но здоровы,
Походный стол услужливо накрыт.
Для них и Гюнтера сегодня повод
Собраться вместе и поговорить.
«Прошедший день был в целом предсказуем,
Сюрпризов не принёс нам никаких,
Надеюсь, русичей он образумил
И убедил, что шансов нет у них.
Считаю, господа, что эта бойня
Нам принесла решительный успех,
Вы заслужили похвалы достойной,
Я поздравляю, господа, вас всех!

Доносят мне, что дальше нет селений,
Леса, болота – гиблые края.
У варваров есть только два решенья –
На милость сдаться или смерь принять.
Они загнали сами себя в угол,
А мы захлопнем эту западню.
И им придётся очень, очень туго,
Когда устроим новую резню.
Мы послезавтра, безо всякой спешки,
Ударим по остаткам русских войск.
По сведеньям там конных меньше пеших,
Не создадут каких-то беспокойств.

Ты, Курт, сотри с лица усмешку
И недоверие твоё я не приму.
Мне жаль. Ответ тебя мой не утешит,
Прекрасно понимаешь почему…
Тебе, мой друг, никак неймётся
И очевидному стараешься не внять.
Ты, может, сам стремишься к руководству,
Чтоб на события по-своему влиять?»

« Я, Гюнтер, не нуждаюсь в замечаньях,
Тем более, прости меня,  твоих.
Бахвальство слышу только, обещанья,
Ты главного, смотрю я, не постиг.
Я не уверен в том, что нам позволят
И дальше так же поступать всегда,
На предстоящем, и не легком  поле боя,
Не закатилась бы твоя, моя звезда…

Не как обычно, пленных мало видел,
А это мне о многом говорит.
Трубить в фанфары, знаешь, не любитель,
Воитель Невский, повторяю, мозговит.
Взгляни на наши и свои доспехи,
На них рубцов и вмятин… Посчитать?
Но это не турнирные утехи,
Где зрители и можно поиграть».

                5
…Их Кербет вёл. Хватило только взгляда,
Чтобы трагедию без слов понять.

Не слезли. Сняли их и приняли на руки,
Кто ранен был, побит, а кто…рыдал,
Не речь вели, летели стоны-звуки,
Устали так, что не раскрыть уста.
Накинули на Кербета попону
И проводили в княжеский шатёр
И Кербет, будто отрешённый,
Прошёл и грузно сел за стол…

«Слов нет, мой князь. Мы бились на пределе…
Полки лежат… Позора нет на них,
Упёрлись и, не глядя на потери,
Дрались, хоть кто-то оставался из живых.
Спасал нас снег. Пока глубокий.
Пехота вязла, не набрав, разбег,
И даже конные, тяжелые наскоки,
Не дали им желаемый успех.
С утра, князь, закрутилась заваруха,
Удачно, вовремя оставили заслон,
Не ждали немцы эту оплеуху,
И мы там жизнь поставили на кон…

Сейчас им не до нас. Там дел хватает…
Свои, чужие … пока всех разгребут,
Убитых, раненых пересчитают,
Живых в порядок приведут. 
А Домаш сразу пал. Подробностей не знаю...
Какой-то лучник выцелил его.
Вельми в дружинах был он уважаем,
Не пасовал перед любым врагом».

«Людей твоих, скажу, в обоз отправят.
Залечат раны и в себя придут.
Ты не казнись… У нас одно здесь право –
С мечом стоять – другого не поймут!»

               6
«Поехали! На месте оглядимся.
Андрей, начальные полков со мной!» -
Тепло, по свойски Невский обратился
Ко всадникам, стоявшим, за спиной.

Вороний Камень, Таборы – деревня,
Направо лес – урочище Узмень,
Напротив озеро и поле без деревьев
Большое. Объехать, нужен день.

«На этом поле встретим их атаку,
На Камень, глядя, развернём полки
Спиной к воде, лицом к востоку,
Дружины встанут с той и той руки.
Свей привычке, немцы, не изменят,
Пойдут «свиньёй» - излюбленный приём.
Он помогал им не в одном сраженье,
А мы им нашу хитрость поднесём.

Засадный полк, Андрей, укрой за лесом,
Урочищем Узмень. И носа не казать!!
И только немцы плотно в драку влезут,
Дружины с флангов станут наседать.
Андрей! Следи во все глаза за схваткой,
Момента главного не прозевай,
Когда смешаются у них порядки,
Тогда и ты работу начинай.

Задача наша их на лёд подвинуть,
Тяжёлых рыцарей не выдержать ему
Да ты ударишь немцам в спину,
Тогда и чёрту станет тошно самому…

Прости мя Господи! Не к часу он помянут,
Но враг свиреп, страшнее сатаны.
К тебе с молитвой силы наши пусть воспрянут,
Как в битве невской станем мы умны»

Апрель на псковщине зело коварен,
Особенно на холод и тепло.
С утра мороз, с обеда небо хмарит,
Глядишь – дождит и тучи нанесло.




10. Ожидание. Битва
Виктор Коротеев
              1

«Ливо-о-о-нцы! Ливо-о-о-нцы!»
Горланил всадник криком заполошным
И грязный снег летел из-под коня…

Натурой  князь всегда был осторожной
И никогда себе не изменял.
Лазутчики, дозоры, охраненье….
Отец учил: «Не дай врасплох застичь»,
Поэтому во всех, потом, сраженьях
Он был охотник, а не дичь.

А всадник, подлетев, чуть не свалился –
Коня одёрнул так, что тот присел
И бесом под наездником крутился,
Пока его он плёткой не огрел.
«Идут ливонцы, князь. Их много,
Черно и не видать хвоста…
И на санях, и конных… Вся дорога
Забита ими. Я считать устал».

Занервничал чубарый конь под князем,
Прядёт ушами, шею круто гнёт
И в сторону косится карим глазом,
Кусает удила, копытом бъёт…
«Гони, давай, скорей за лес, к Андрею,
Скажи, что немцы будут здесь вот-вот,
Пусть ждёт и раньше времени не смеет!
А больше ничего. Он всё поймёт».

Морозец утренний густой и колкий,
Давяще-гулкая над полем тишина
И, кажется, округа вся примолкла,
Вся неизвестности подчинена.

«Ну, вот и час настал. Пусть Бог рассудит
Кому остаться, а кому лежать.
Здесь трусов нет, испытанные люди
И не себе они принадлежат.
Попались, если, немцы на наживку,
За силы главные сочли заслон,
Хоть поздно, но поймут свою ошибку,
Когда их бить начнём со всех сторон.
Дружины конные ошуюю, одесну;ю
Противнику не будут в явь видны,
Сегодня немцы здорово рискуют
И могут очень быть посрамлены.

Так что ж. На всё здесь воля Божья,
А промысел его не ведом нам
И предрекать чего-то невозможно,
И предаваться просто словесам».

Полки стояли плотно, неприкрыто,
Клубился пар над головами изо ртов,
Плечом к плечу мужик и родовитый…
Одна судьба, одним теперь гуртом.
В рядах возникло, пробежало оживленье,
Нервозность ожиданья позади.
Зависит всё от личного уменья,
Единого желанья - победить.

                2

Армада всадников, одетая в «железо»,
Похожая на клин или «свинью»,
Грозою надвигалась рысью резвой,
Держа порядок в боевом строю.
Без кличей, выкриков, в молчанье полном,
С крестами на щитах и на плащах,
Скакали ряд за рядом строи-волны,
В неробких душах, возбуждая страх.

Казалось, что на свете нет преграды,
Которая способна устоять,
Но утешала мысль, что ход угадан,
И оставалось время своё ждать.
Когда осталось метров всего триста,
Навстречу взмыла уйма  жадных стрел.
За выстрелом сменялся тут же выстрел,
И воздух от вибрации гудел…

Тараном врезалась армада в ополченцев,
Пробила брешь и ринулась вперёд,
И рыцари, часть с ними пеших немцев,
В пылу атаки вынеслись на лёд.
Но масса основная наступавших
Увязла и дралась на берегу,
И не вставал, однажды хоть, упавший,
И спину не казал никто врагу.

Поднялся страшный шум над снежным полем,
Ломались копья, руки и щиты,
А вопли раненых, от дикой боли,
Неслись над ним до самой темноты.
Звериный зов проснулся в людях будто
От вида крови ли, врага? Налечь,
Настичь, убить его… От злобы лютой
Ещё разительней оказывался меч.

Кололи, резали, рубили и крушили,
И сдёргивали рыцарей с коней,
А на земле те неуклюжи были
И их приканчивали тут же поскорей.
Пыряли лошадь, коль не удавалось
Стащить железного наездника с седла,
Она от боли падала, брыкалась
И за собой хозяина влекла.

Ряды давно сломались и смешались,
Дрались за всех и каждый за себя.
Четвёртый  час пошёл… Пока держались
И всё же стали подаваться вспять.
Теснили крестоносцы ополченцев,
И тех всё больше оставалось на снегу,
Ещё чуть-чуть и под напором иноземцев
Они не выдержат и побегут.

Дружины фланговые кинулись в атаку
(князь Кербету с гонцом послал сигнал)
И с новой силой разгорелась драка,
А враг неутомимо налегал.
Побоище, не битва разыгралась,
Кромешный ад теперь стоял кругом,
И Невский бился, невзирая на усталость,
Как рядовой, орудуя мечом.
Сместилось незаметно место боя
Под берег озера, на талый лёд
И он не выдержал. Ливонцы воя
Тонули в ледяной пучине вод.

Такого Гюнтер, повидавший крови много,
Увидеть не хотел бы даже в снах,
И рыцарь черствый  безотчётно вздрогнул,
А снег краснел буквально на глазах.

Заметил поздно он дружинников в кольчугах,
Галопом мчавшихся (откуда чёрт их взял!)
Над ними знаки княжьи и хоругви,
И понял вдруг, что битву проиграл.
В нём сразу рухнули мечты-надежды
На земли, роскошь и послушных слуг.
От резкой боли за грудиной, веки смежил,
Поводья выпустив из ослабевших рук.
Удар пришёлся точно по затылку,
Забрало лязгнуло, спадая на глаза,
На шлеме Гюнтера зияла дырка
И он, цепляясь за седло, на снег сползал…

Засадный полк летел своим на помощь
На свежих, застоявшихся конях
И немцев бил до полного разгрома,
Не празднуя победу на костях.
А рыцари, кто избежал пучины,
Помчались через озеро назад,
И их семь вёрст гнала дружина,
Стремясь, до одного, всех наказать.

Поставим точку в небольшом рассказе
О славных воинах в истории Руси.
Мы с ними памятью в незримой связи,
И временем её не погасить.

                Март-апрель 2010 г.