Проклятие

Я обернулся, нет пути,
Увы, мне некуда идти.
Ведь за спиной взросла стена,
Стена огромная черна.

Я окунулся в чёрный плащ,
Согнулся вдвое, хрустнул хрящ,
Коня пришпорил, поскакал,
Вновь приключения искал.

Стена породы по бокам,
Проход тот тесен, боль ногам.
Конь тихо ржёт и весь дрожит,
Но всё равно вперёд бежит.

Ущелье встало на пути,
«Давай мой конь, теперь лети!».
Он отошёл чуть-чуть назад,
Хлестнул хвостом два раза зад.

Он взял разгон, вошёл в полёт,
Внизу лишь тьма и смерть нас ждёт.
Копыта тронули гранит,
Похоже, друг, нас Бог хранит.

Мы шагом дальше побрели,
Среди камней ручей нашли.
К воде припали, стали пить,
Поверил снова – будем жить.

И конь доволен был водой,
Осилит путь теперь любой.
Пошёл пешком я дальше сам,
На ухо конь мне тихо ржал.

Внезапно – страшная жара,
Она нас сотни лет ждала.
Вулкана жерло впереди,
Но это – не конец пути.

Огня снопы взлетают ввысь,
Чтобы вернуться в пламя, вниз.
Вдоль жерла я бреду с конём,
Покрыты потом мы вдвоём.

На старый мост мы набрели,
Нас жажда, смерти страх вели.
Трясётся он туда-сюда,
За что нас любит так беда?

Мой конь поднялся на дыбы,
И в нас летят огня снопы.
Я заорал, схватив узду.
«Не хочешь топать – поведу».

Мы побежали с ним вперёд,
«Как под ногами сильно жжет!».
Осталась пара - три шага,
И мост лизнул язык огня.

Он вспыхнул вмиг и полетел,
Но я сойти уже успел.
Мой верный друг, прекрасный конь,
Он полетел с моста в огонь.

Пошевелиться я не мог,
Как будто вмиг лишился ног.
Смотрел, как конь горит в Аду,
Не мог помочь уже ему.

Но развернулся и пошёл,
Тропу внизу я вмиг нашёл.
Побрёл по ней и вышел в сад,
Там груши, яблоки висят.

Ручья я воду пригубил,
Коня вдруг вспомнил и завыл.
Один, без друга, словно кол,
Сижу реву, как дикий вол.

Но вечно плакать не могу,
Хоть силы нет, но всё ж пойду.
Собрал я фруктов себе в путь,
«Помог бы мне хоть кто-нибудь!».

Вокруг же нету никого,
Кроме меня, вновь одного.
А что мне делать, как идти,
Кого я встречу на пути?

Иду всю ночь сквозь этот сад,
Смотрю, во тьме глаза горят.
Я фрукты наземь уронил,
И во всю глотку возопил.

Нет сил уже всю боль терпеть,
«О Боже, дай мне умереть!».
Закрыл глаза, о, я готов!
Но не почувствовал зубов.

Открыл глаза – кругом лишь тьма,
Что ж за судьба-то у меня?
Я оглянулся и пошёл,
Тут смерть свою я не нашёл.

На удивленье ночь тиха,
Не слышно даже шороха.
Держу теперь путь на восток,
Из сада вышел я и лёг.

Иду я ночь и целый день,
Бегу, как северный олень.
Со счёту сбился, как давно,
Не видел лика ничьего.

Из леса вышел, глянул вдаль,
Во взоре скрытая печаль.
Вокруг вода, лазурный мир,
Я слышу звуки сотен лир.

Вдали прекрасная толпа,
Поёт, смеётся там она.
Я подхожу и вижу дев,
Они смеются нараспев.

Я так устал, и нету сил,
К ним подошёл и загрустил.
Лишь только сел, и в тот же миг
 Исчезли все за сотни лиг.

Сошёл с ума? Немудрено.
Хочу залить в себя вино.
Смочили слёзы вдруг глаза,
«О, разрази меня гроза!».

Я не могу так больше жить
 Совсем один и не любить.
Была б верёвка – я б тогда
 Висел и грел свои бока.

Глаза я поднял, чудо вдруг:
А на воде те пять подруг.
Смеются, машут мне они:
«Ты если можешь – догони!».

Я встал, поплыл к ним – вот глупец!
В воде я встретил свой конец.
Всё дальше были, я плыву,
Но сил уж больше не найду.

На дно пошёл я, как валун,
«Ужели был то злой колдун?».
А может быть сошёл с ума?
Жаль, не успел узнать то я.

09.10.12