не всё так однозначно

«Совершивший нападение на синагогу и ранивший охранника в Спасоглинищевском переулке террорист оказался концертмейстером в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете Иваном Борисовичем Лебедевым».

Само собой, что за неделю до нападения Иван Лебедев уволился из Православного университета и принял ислам.

Но не всё так однозначно.

Тщательное расследование выявило, что в семинарии на музыкальном факультете Лебедев брал уроки сольфеджио у профессора Гольдфарба, который по израильской визе выехал через Вену на ПМЖ в США.

От Лебедева открестились.

Вдруг стало известно, что Лев Моисеевич Загоскин, после сдачи партийного билета принявший православие, ругался нецензурно в Храме на Пречистенке, попирал ногами алтарь и хватал за грудки батюшку.

После долгих переговоров их обменяли.

Синагога в Спасоглинищевском забрала Загоскина, а Лебедева отвезли в Свято-Тихоновский  университет.

Казалось, всё успокоилось.

Но через неделю разгорелся скандал.
 
Загоскин торпедировал субботнюю службу, вырвал Тору из рук раввина, прокричал злобно, что псалмы Давида ничем не лучше рэпа и саркастически хохотал, когда его выводили в переулок.

Лебедев пропал – ни слуху, ни духу, но дотошные журналисты нашли его на подворье мужского монастыря.

Лебедев стал каяться и просить прощения у народа Православного, пенял на Гольдфарба, говорил, что его попутал бес, а затем обуял.

Лебедева простили.

Казалось, всё успокоилось, если не считать Загоскина, который на самом деле никого не впечатлил.

Но не всё так однозначно.

Откопали результаты генетических тестов.

Лебедев и Загоскин оказались родными братьями по отцу.

Звиад Дочанаидзе  до третьего курса сумел таки проучиться в Менделеевке и оставил в Москве заметный след.

Казалось, всё успокоилось, но за Лебедевым следили.

Выяснилось, что на монастырском подворье он был не с целью покаяния, а встречался с торговцем иконами.

Лебедев тайно живёт на две семьи и вынужден подрабатывать на стороне от музыки.

В синагогу в слезах пришла жена Загоскина – у них пятеро детей, Загоскин не обеспечивает их.

Просила не пускать его в Храм, но пристыдить.

Объявили сбор средств, указали счета в Мосгорбанке.

Удивительно, что больше всего денег перевели второй жене Лебедева.

Об истории стали забывать, но неожиданно Гольдфарб дал в Америке интервью.

Оказалось, что он, сотрудник Главного Разведуправления КГБ СССР, заброшенный по заданию, десять лет уже не получает компенсацию на жильё, ЦРУ отказывается принимать его явку с повинной из-за ликвидации вероятного противника в лице СССР.

Нашёлся и Дочанаидзе. Оказалось, что он никуда из Москвы не уезжал. А кто из Москвы уезжать станет!

Дочанаидзе бедствовал, но сумел «сесть» на подряды.

Теперь у него девять счастливых внуков – пятеро от Загоскина и по двое от обеих жён Лебедева.

Пришлось и Гольдфарбу помочь – не по своей воле человек вошёл в эту историю.

А журналистские расследования я бы запретил, хотя не всё так однозначно…