Перестройка

Повел советский народ к вершинам цивилизации я. Вот так: ни больше, ни меньше. Понимаю, что нескромно звучит, но что поделать, если это правда? Когда в далеком уже 1987 году родная до боли советская власть, доведенная до отчаяния экономическими неуспехами, приняла историческое решение: допустить кооперативное движение в стране, я сердцем ощутил: настал мой звездный час. Врожденная потребность мыслить нестандартно требовала выхода давно и, наконец, получила возможность реализовать себя.
К этому моменту я пришел, будучи на вершине собственного академического и творческого роста. Что еще было мне надо? Да немногого: чуть-чуть материального процветания, свободного экономического мышления и... счастья для родного советского народа, к которому я имел честь принадлежать. И еще – тут важны были естественные человеческие потребности. Иными словами, хочешь-не хочешь, а коль приспичит – заплатишь...
Итак, можно было начинать; партия Ленина дала «зеленый свет». Но с чего и как? Для меня с самого начала было ясно одно: большие деньги лежат там, где 1) нет конкуренции (в условиях СССР того времени это было легко, поскольку никто другой в избранную область даже не думал лезть); 2) властям нужно, но, желательно, без приложения сил и средств. Что это могло быть? Ну, конечно, общественные туалеты! Никакой конкуренции по определению и, более того, туалеты эти, мягко говоря, не соответствовали смело заявленному стандарту «образцового коммунистического города».
Реализация задуманного не составила особого труда. Московские чиновники смотрели на меня, как на слабоумного. Поскольку я брался выполнить их работу, не требуя ни копейки бюджетных средств и никого из «ценных кадров» не переманивая. Не буду утомлять читателя нудным изложением особенностей восхождения на пьедестал главного туалетного работника СССР. В целом, это было довольно просто, хотя и не совсем почетно и уж совсем небезопасно. «Почему? – спросят. Что, риск был провалиться в унитаз?» Нет. Просто советский народ тогда еще не имел навыков ни за что платить. И готов был гадить, где угодно, но – бесплатно. А тут ему предлагали никому не нужный высокий культурный уровень за деньги. Это еще что такое? И начиналась неконтролируемая агрессия... Кроме того, инновация нуждалась в распространении. А это значит: журналисты, интервью, publicity… Внимание в условиях агонизирующего, но все еще сильного, социализма понравилось бы не каждому.
Платный общественный туалет – это удобства и чистота за ваши копейки. Конечно, все можно довести до абсурда. Например, установить норму отпуска туалетной бумаги на единицу ж... населения. Но, если подходить к делу разумно, то любой занюханный клозет можно превратить в очень доходную и высококультурную точку при минимуме затрат на его ремонт и переоборудование. И, более того: ваша туалетная точка вполне может стать средоточием бойкой розничной торговли предметами гигиены, санитарии и прочими аксессуарами на «тему». Ну, скажем, никому из здравомыслящих туалетных работников не придет в голову продавать в платной уборной сыр или колбасу. А вот зубную пасту или средства женской гигиены – почему же нет?
В этой связи вспоминается такой случай: в момент моего дежурства в одной из точек нашего туалетного кооператива зашел туда невзрачный человечек. Походил, посмотрел по сторонам и – ко мне в кабинет (да-да, для высокого начальства там были кабинеты со столом и креслами для приема VIP-посетителей). «Вот, - говорит, - такое дело... У меня – грузовик. В кузове – несколько десятков ящиков с женскими прокладками по типу западных; сделаны в Прибалтике. А покупатель – как сквозь землю... Куда девать? Не возьмете ли?» И я ответил: «Зайдите завтра. Посоветуюсь, с кем надо, и сообщу». Утром продавец пришел, как договаривались. Предыдущую ночь я потратил на то, чтобы получить квалифицированную экспертную оценку у представительниц прекрасного пола. По их единодушному мнению, товар, действительно, не уступал по качеству западным образцам. И я купил все. То-есть, выложил несколько тысяч рублей (тогда, в конце 80-х, это еще были деньги), очистив сейф и заполнив все свободное пространство ящиками. На следующее утро «политбюро» тоскливо взирало на плоды моей хозяйственной деятельности. Кое-кто крутил пальцем у виска. Мол, совсем свихнулся... Чем зарплату платить будем? А еще через несколько дней уже ничего не было. Товар развезли по разным точкам и мгновенно распродали его с неслыханной прибылью. Вот что значат дефицит и женщины как категория покупателей!
Но у каждого дела – своя специфика. Хорошо, когда тебе помогают сдавать объект в срок и при этом не просят никакой помощи – ни деньгами, ни людьми, ни инструментами. В русском языке есть емкий термин для обозначения этого феномена: халява. Московские городские власти того времени очень ее, халяву, полюбили. В числе престижных московских объектов того времени фигурировал Павелецкий вокзал, призванный стать крупнейшим в Европе. Там были запланированы аж четыре общественных туалета, и все – наши! Но сдать их в строй надо было вместе с вокзалом. Аккурат 27 лет назад... С одной стороны – мощные строительные тресты и сам Ельцин на посту секретаря МК КПСС, а с другой – энтузиазм слабосильных частников... Достраивать точки приходилось... в процессе эксплуатации. И вот, сидит, скажем, в кабинке посетитель. Заплатил, как полагается, ухватил положенные ему сантиметры туалетной бумаги... И тут, прямо на уровне лица, в дверь с воем вонзается сверло дрели. Это ручку от кабинки ребята мастерят... Ну ничего, нашему народу не привыкать: не такое еще видели...
Поистине, прямой и самый короткий путь в великие – через фекалии. Тут тебе и софиты, и новые контакты, и интервью, и звонкие статьи в газетах... Но все это – для любителей славы. А критически мыслящие и начитанные люди должны были понимать: с советской властью играть опасно. Как, впрочем, и доверять ей. Ведь, скажем, НЭП (для тех, кто знает, о чем это) звучала «всерьез и надолго», а начиная с 1927 наиболее доверчивых и предприимчивых нэпманов стали слегка ставить к стенке; то, что было абсолютно законным вчера, становится преступлением завтра. Это, примерно, то, что мы называем сегодня «нестабильным инвестиционным климатом». Иными словами: не увлекайся. Снял пенку, и хватит: сматывай удочки. Иначе, ехать тебе в Сибирь с приятными попутчиками в зарешеченном купе и охраной в коридорном проходе. И жалеть о своих доверчивости и подвижничестве. Неслучайно серьезные зарубежные инвесторы разводят руками, столкнувшись с российскими непредсказуемостью и, якобы, полным отсутствием заинтересованности в долгосрочном сотрудничестве со стороны российских партнеров. Да и как их осуждать-то: в Сибирь никому не хочется...