В незримом краю

Анастасия, бабушка моя,
А если по- простому -  баба Ася,
Под тучами потемок бытия
Твой светлячок есть у меня в запасе.
В твоем дворе крутилась на песке
Забав и грез зеленая пластинка
С резьбой ножом на краденной доске
И семечек пожаренных горчинкой.
С тех детских лет, не прячась от людей,
Я плачу о твоей родной примете –
Такую грусть и чистоту очей
Я не встречал на нашем смутном свете.
Как рано - рано ты от нас ушла,,
В какой тиши звезда твоя упала.
Под форточкой открытой прилегла,
Схватило сердце и тебя не стало.
Скрыт твой приют среди других оград,
Порой не сразу путь туда находим.
Подросшие березки шелестят,
Когда мы убирать к тебе приходим.
У памятника встану, где края
Незримые тот шелест открывает.
И баба Ася добрая моя
Из скорбного далёка выступает.
Как будто у ворот гостей ждала
В своем пальто, повязанном платочке.
Про батю скажет, что белым - бела
Копна кудрей последнего сыночка.
День вокруг нас застынет на часах.
Как льдинка, тает речь другого света.
А на вопросы о своих делах
Анастасия внуку не ответит.
Так говорим мы с нею и молчим,
Когда не можем прикоснуться к слову.
В мерцании видений и глубин               
Иного все зовется по иному.
И, кажется, нас отделяет шаг
От случая и права воскресенья.
Все происходит непонятно так –
Так близко и в смертельном отдаленье
Могильные березки шелестят
На грани расходящихся вселенных.
И в солнечный отвесный листопад
Живых я отступаю постепенно.
А ты стоишь – ладони у груди,
Вишневое пальто, платочек синий.
И даже руки Бога не смогли
Разгладить твои ранние морщины.

( Анастасия (греч.) – воскресшая. )