Вот и снова...

Вот и снова тебя навестил...
Здравствуй, батя! Какие дела?
Как у нас? Да пыхтим, закусив удила',
И губу до крови' прикусив.

Внучка? Что ты! Растёт! Да она молодец!
Что ни день, сантиметр или два!
Да шучу я! Шучу! Всё нормально, отец.
Что? Седая моя голова?

Поседел, полысел..,что поделаешь, па!
Знамо дело, года не щадят...
Может выпьем за то, чтобы доллар упал,
Да за наших донецких ребят?

Ну, давай по сто грамм! Вот краюха тебе.
Я? Да я рукавом занюхну!
Мне ли плакать в жилетку пройдохе судьбе,
Иль пенять на чужую страну.

Помнишь, батя, наш старый голландский барак
И просторы донецких степей?
Там теперь этот...ссука...Обама Барак...
Эх, да что там!...Ты пей, батя, пей!

Помнишь школу, в которую бегал юнцом?
Нету школы...руины одни...
Там война, батя.  Проевропейский синдром...
И текут окаянные дни...

А у нас? Что у нас...всё жара да жара,
А дожди ещё где-то вдали.
Но осталось чуток. Лето рвёт флаера,
И вот-вот прилетят журавли.

Ладно, пап, я пойду. Ты, я вижу, устал.
Ну, конечно приду! Не грусти...
Обнимаю, пока не закрылся портал.
Бать, ты это...коль можешь, прости...

Вот,.. опять я тебя навестил.
Снова вечер прозрачен и тих...
На могильной плите твой серебряный стих...

Я себя до сих пор...не простил!