Кортес и Монтесума

                Вспомним также судьбу
           столь могущественного народа,
           как Анауака. Он творил зло во
           имя добра: в жертву своим
           ложным богам он приносил тысячи
           человеческих жизней, надеясь,
           что боги пошлют ему мир,
           благоденствие и богатство на
           многие поколения. Вместо
           богатства он ниспослал разорение,
           вместо мира - испанский меч, а
           вместо благоденствия - горе,
           пытки и рабство. И все это потому,
           что они приносили своих детей на
           алтарь Уицилопочтли и Тескатлипоки*.   
                Или возьмите самих испанцев.
           Во имя милосердия они творили такие
           жестокости, какие и не снились
           язычникам-ацтекам; во имя Христа
           они каждодневно нарушали его
           заповеди...

                Г.Р.Хаггард. Дочь Монтесумы.

               
                Среди этих храмов (ацтеков,
           - авт.) есть один громадный,
           способный вместить 500 домов. Он
           украшен 40 высокими башнями. Все
           сооружение великолепно расписано,
           украшено резным камнем и
           скульптурою, внутри множество
           различных идолов. Чем больше
           размером идол, тем более он
           священен. Эти идолы сделаны из
           муки, а мука из зерен растений и
           овощей, которыми обыкновенно
           питаются в этой стране.Смешивая
           эту муку с кровью младенцев,
           убитых этими варварами ударом
           кинжала в самое сердце, замешивают
           на еще горячей крови муку и делают
           ужасное кровавое тесто. Числом
           младенцев они не стесняются и
           приносят в жертву богу столько,
           сколько понадобится. Идолы затем
           устанавливаются в храме и
           украшаются сердцами невинных жертв.

                Андре Теве. О диковинах
                Антарктической Франции,
                иначе называемой Америкой,
                а также множества земель,
                открытых в наши дни. 1557г.

               * Уицилопочтли - "колдун колибри",
            бог войны и солнца; Тескатлипока -
            "дымящееся зеркало", главный бог
            ацтеков. Им обоим приносили
            человеческие жертвы.


Монах спросил без политеса
Главу захватчиков Кортеса:
"Сын мой, чтоб Бог с тобой был рядом,
Возьми меня с твоим отрядом".
Конкистадор подумал сразу:
"Хитрит монах, хитрит, зараза!
Ведь получил уже немало...
Шпиона только не хватало!
Но и не взять - себе дороже,
Монах проклятый с хитрой рожей
Тотчас в Испанию доложит...
Возьму! Хоть чем-нибудь поможет!
Мы золота немало взяли,
Хоть дикари и укрывали...
Но это - у простолюдинов
(А это меньше половины!).
А вот забрать бы воедино,
Что есть у сукиного сына -
У их вождя, у Монтесумы...
Но как бы это сделать умно?
Авторитет его отменный...
Взять в плен? Тогда уж непременно
Ацтеки выкуп нам притащат!
А те стоят, глаза таращат:
"Ввязаться в бой? Так их же тыщи -
Успеха, может и не сыщешь..."
Монах подкрался незаметно:
"Позволь сказать! Я, худо-бедно,
Так мыслю: говори о мире,
Что Монтесуму полюбили
За ум, за храбрость, за отвагу!
В знак дружбы дарим ему шпагу,
Костюм испанский, аркебузу -
В знак примиренья и союза!"
Кортес подумал: "Прав монах!
Зачем нам брать его в боях?"
И шлет гонца к вождю ацтеков -
Мол, мир нам нужен, не потеха
В боях кровавых. Хватит драться,
Пора бы, вроде, замиряться!
Везут подарки Монтесуме...
И вождь застыл в глубокой думе:
"Немало воинов погибло -
Железо нашу гордость сшибло.
Испанцы нас не уважают
И наши письмена сжигают...
Что делать, как быть тут?
Испанцев стрелы не берут,
От них и камни отлетают...
А наших сколько убивают!?
Нет смысла драться. Мы слабее,
Как не храбрись - не одолеем
Солдат в железе на скотине,
Мы коих не видали ныне..."
Решился, говорит посланцу:
"Скажи, что я готов вам сдаться!
И, чтобы прекратить все споры,
Согласен на переговоры..."

Кортес доволен результатом:
"Прикинусь Монтесуме братом!"
Велит одеться попышнее
И... шпаги наточить острее.
Конкистадор при полной свите:
"Штандарты все сюда несите!"
Приходит ко дворцу вождя:
"Ну, здравствуй, вождь! А вот и я!
Ты - храбрый, словно ягуар!
Как дрался ты, я наблюдал...
Ты - самый сильный мой противник
(Сам усмехается, бесстыдник),
Прими подарки в знак признанья,
В знак уваженья и вниманья!
Да будет мир теперь меж нами,
И мы становимся друзьями..."
"Ну, что ж, Кортес, мы тоже рады,
Что замиряются отряды.
Действительно, довольно драться
И бесконечно препираться!"

Вот пир горой - текила, бабы...
Все миру бесконечно рады,
Девчонок под руку берут
И их к себе гостить зовут...
На третий день визит ответный -
Вождь, по парадному одетый,
Друзья, помощники, жрецы
И в свите матери, отцы...
Кортес ведет в свои покои:
"Теперь, ацтек, друзья с тобою!
Вот, отдыхай в моих пенатах,
Да и не думай о затратах..."
Проснулся вождь. И что такое?
Потрогал дверь слегка рукою -
Закрыта дверь. А ключ-то где?
"Мне нужно выйти по нужде!
Не понимаю, что такое?
Как обращаются со мною?"
Охранник огорошил словом:
"Чего шумишь? Ты арестован!"
"Как арестован? Я же - гость!"
"Ну, ты словечки эти брось!"
"Но я же вождь! Я - Монтесума!
Ты хоть об этом-то подумал?"
"А что мне думать? Я - солдат.
Дежурство кончится - в отряд
И думать про тебя забуду!
Да не ворчи ты, как зануда!"
"Ты хоть Кортеса позови..."
"Добро! А ты пока сиди
И не балуй - у нас здесь строго,
Таких, как ты, здесь было много..."

Кортес явился через день
И сделал вид, что слушать лень...
"А где закон гостеприимства? -
Ведь это чистое бесстыдство!"
Испанец был предельно краток::
"Такое время, что без взяток
Здесь не решаются вопросы.
Так что послушай-ка, курносый:

Ты хочешь снова на свободу?
Тогда пусть срочно, до субботы
Приносят золото ацтеки -
И чистоганом, без подделки!
Тогда вопрос решится просто:
Как только комнату до роста -
До твоего или до свода
Заполнят золотом - свобода!"

И по приказу Монтесумы
Тащили золото без шума...
Гора блестящая росла -
Уже до пояса была...
"Кортес, Ну, ты теперь доволен?"
"Был уговор, и я не волен
Его нарушить. Кличь скотину -
Собрали только половину".
Ацтеки тащат отовсюду
Игрушки, вставки и посуду,
И ритуальные ножи:
"На, подавись, Кортес! Держи!"
Вот наконец-то наносили!
Макушку полностью закрыли
Вождю, а он стоит, не дышит
И ничего уже не слышит...

Ацтеки давят на Кортеса
Уже совсем без политеса:
"Ты обещался отпустить!"
А тот в ответ: "Ну, так и быть!
Ты на свободе, Монтесума!"
В ответ же никакого шума -
Задавлен золотом тяжелым -
Металлом гнусным, всем знакомым.
Ацтеки в крик: "Опять обман!"
Кортес стоит, как истукан:
"Я вам сказал: он был мне братом,
Как вождь, он весь усыпан златом!
И ни один король на свете
Не может погордиться этим!
И все правители Востока
Ему завидуют жестоко..."

Растеряны аборигены,
Стоят, как будто манекены:
"Да что так жадность обуяла
Из-за презренного металла?
Зачем им столько, непонятно -
Увидят и хватают жадно.
Трясутся руки, блеск в глазницах,
И смысла нет в бесстыжих лицах.
Мы, может, сделали ошибку?
Вон, ободрали нас, как липку,
Металл забрали и вождя...
Доверились, как видно, зря!
Что ж, станем жить, как нам придется -
Как воевать без полководца?
Забрали золото и женщин,
И нужные для дома вещи...
Зря Монтесума им поверил -
Не люди это - просто звери!
Придется нам под игом жить,
Народ бы только сохранить..."


       Будем справедливы.

     Эрнан Кортес - испанский конкистадор, жестокий завоеватель территории Мезоамерики, где проживали не менее жестокие ацтеки. Это мнение устоялось в нашем сознании со времен школьного курса. В немалой степени  такое мнение о нем сложилось после описания конкисты, данное испанским просветителем Бартоломе де Лас-Касасом, писавшем, что отряды Кортеса шли в неведомые земли с"крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце"
     Да, завоевание чужих территорий всегда сопровождалось неизбежным кровопролитием.
     Но было бы совершенно несправедливо писать портрет этого слуги испанского короля исключительно черной краской. Поэтому, с позволения читателей, я отмечу его другие поступки, которые в какой-то мере помогут более широко взглянуть на эту неординарную личность.
     Прежде чем отправиться в Мексику, Кортес служил на Кубе секретарем испанского губернатора острова Веласкеса. Именно здесь, на Кубе, он женился на индеанке Каталине Хуарес, которая родила от него дочь. Это, с точки зрения завоевателей, было вопиющим вызовом обществу.
     По прибытию в Мексику Кортес повел политику по принципу "разделяй и властвуй". Государство ацтеков являло собой своеобразную федерацию, объединенную угрозой и силой Монтесумы. И далеко не все местечковые вожди поддерживали политику единого правителя.
     Кортес старался избегать бессмысленного кровопролития, и только раз - когда в городе Чолула неожиданно раскрыли заговор против пришельцев - конкистадоры вволю искупали свои мечи в индейской крови.
     Кортес и сопровождавшие его христианские священники  не проводили насильственного обращения в свою религию и даже не тронули храмов ацтеков. Именно дон Эрнан запретил человеческие жертвоприношения.
     В ходе схваток с индейцами Кортес заметил, что в случае гибели или пленения вождя все его подданные прекращали сопротивление. Он воспользовался этим обстоятельством, захватив в плен Монтесуму, который свободно жил в его доме. Страной фактически управлял Кортес.
     Большая резня состоялась, когда на побережье Юкатана высадилась карательная экспедиция во главе с Веласкесом. Во время этого боя погибло около 600 человек. В результате Кортесу с его солдатами пришлось бежать из Теночтитлана. На прощание ацтеки устроили испанцам "ночь печали", когда конкистадоры потеряли больше половины своего отряда.
     Во время боя Кортес вывел Монтесуму к народу в надежде, что правитель успокоит своих подданных. Но к этому времени Монтесума утратил всякое почтение к нему бывших подданных: в императора полетели стрелы и камни, один из которых попал ему в висок. От этого ранения Монтесума вскоре скончался.
     Спустя год Кортес захватил Теночтитлан. Но мстить восставшим дон Эрнан не стал. Наоборот, он объявил язык науатль государственным - его преподавали в школе наравне с латынью.
     В 1524 году испанский король Карл V, раздраженный тем, что в руках Кортеса сосредоточилась слишком большая власть, лишил его губернаторского звания.
     Со временем благие намерения Кортеса были забыты и в награду ему досталось лишь клеймо кровавого захватчика и завоевателя.