Кто ты

Резкое сокращение, скажем, дистанции
Инициирует, в общем-то, знаете ль, санкции.
Тут бесполезны какие-то знаете ль, ропоты,
Топоты, шопоты, ну и тем более – хлопоты.
Выпав в осадок от, впрочем, чего бы то ни было,
Видишь, как время становится - ясно и выпукло,
Или, положим, пространство: натёрто, подчёркнуто…
Веришь ли ты, что в в него эпитафия воткнута?
Нет, не поверю. Я куртку надену осеннюю,
В ней и пойду от суботы и по воскресениям,
В ней и пойду я по улицам и переулочкам,
С молнией, вшитою в плоть этой курточки уличной.
Да, я для рифмы случайным словцом не побрезгую.
Пусть мотоциклы разносят мне город по лезвиям
светлого неба, восхода, инверсии облака,
Пусть самолёты рисуют мне что-нибудь около
Вывернутой наизнанку квитанции в прачечную,
Впрочем когда это было? Все деньги истрачены, и
Новые деньги, которых я даже не вижу, -
Могут меня без проблем довести до Парижу…
Куртка мне впору. Молчание впору. Закат.
Я умолкаю, я таю, я этому рад.
Куртку мы не критикуем. Она утепляет.
Сказка, которую знаю, меня тоже знает,
И от подъезда к подъезду, от неба до тополя,
я от земли к облакам с этой сказкой протопаю,
Глупым ребёнком, бродягой с бутылкой и шапочкой,
Грубой скотиной (и всё это нахер и напрочь ей
не завертелось, не клюкнулось и не впопад…)
Куртка, короче, мне впору. Я этому рад.

Я и не думал, что эта прогулка – надолго.
Видишь? Ты смотришь на окна, и думаешь – толка
Нет никакого. И правда – какое там небо?
Лишь магазины, рисунки из рыбы и хлеба,
Лишь переулки – совсем незнакомые, тёмные,
Ветром холодные, осенью поздней бездомные…
Дальше – отсутствие денег, какие-то лестницы,
Или на площади люди какие-то крестятся,
Или в конторах чиновники серые бесятся,
Или какие-то ризницы, вестницы, крестницы…

Всёэто бред о любом сокращеньи дистанции.
Всё это – высохший хлеб на пропущенной станции.
Всё это – на небе – вычурный след самолёта.
Всё это только вопрос:
Кто ты?

27.09.16

Бург