Снова в стылом осеннем солнце...

* * *



Бледно-лиловые астры в сумраке стылого сада
светят над чёрной землёю после тяжёлых дождей.
Ярко-оранжевым ядом брызжут календул лампады.
Холодно, пусто. Часами – нет ни собак , ни людей
в этих посадках старинных...
Только корявые лики
разнорабочих деревьев – яблонь, черешен и слив –
не покидают усадьбы. Да рассыпаются крики
соек, снующих повсюду в поиске скудных пожив.

Полупрозрачные астры не по-сентябрьски озябли.
Рано повеяло стужей и соловецким вином.
Хлопнем по шкалику, братец, выпьем ещё по три капли
и угловатые грабли в тёплые лапы возьмем.
Вот и ещё одна осень, палой листвы погребенье.
Листья становятся дымом, запахом и забытьём.
А в глубине, за ветвями, - близко-далёкие тени:
словно вчера ещё,
в детстве по листопаду идём...





Виноградник



Снова в стылом осеннем солнце –
лилипутов игольчатый писк.
В винных ягодах сладко пасётся
череда белощёких синиц.
Винограда подмёрзлые кисти,
в примороженных за ночь листах,
зреют трудно, как поздние мысли,
в опустевших, до гула, садах.
Из садовой лучинной лачуги,
где антоновки дух и бедлам,

вижу радость лукавой пичуги
и по-птичьи радуюсь сам.
Солнце льдистое наискось встало –
бледно, словно в последний раз...
Между стёкол уснул устало
многоцветный павлиний глаз.
Обречённо пыльца облетела
с ломких крыльев и с веток-ресниц.
Вот и вызрела изабелла –
фиолетовый мёд синиц!