Бумажный лист- сложенный вчетверо

 Жил-был  один художник. Слыл он великим мастером.  Ценители  его таланта съезжались со многих стран, и даже континентов в маленький городок,  где он жил и творил. Одни,  чтобы купить незабываемое,  другие-же просто, хотя-бы побыть рядом с  этим великолепием. А всё потому, что в его картинах была любовь! Она жила, искрилась, сочилась...Каждый, кому посчасливилось их увидеть, светлел  лицом и душой.  Ибо любовь и есть Свет...

 Художник очень любил свою жену, и именно это давало сил ему и жизнь его картинам. Но, как это часто бывает в жизни, если один любит, другой лишь позволяет себя любить. Он любил её,  а она любила себя.

 И вот в один из дней, после незначительной ссоры, он вышел из дома прогулятся, и остыть. Гуляя по парку, он винил во-всём только себя, и в этой глупой ссоре и в том, что он наверное уделяет слишком мало времени жене.  Ему  стало её так жалко, что сердце сжалось от любви и нежности. И он вдруг захотел написать ей стихи. Самые трогательные и  волнующие. Поискав  в карманах пальто, он нашёл там карандаш и бумажный лист и присев на первую попавшуюся лавочку, минуты за три, написал стихотворение. Перечитал  его, и оставшись довольным написанным,  поспешил домой.

 Но дома уже никого не было...Он обошёл все комнаты своего большого дома, с надеждой заглянул в мастерскую, но всё было тщетно, жены не было нигде. И только,  когда он вошёл в туалетную комнату  он увидел, написанное ею  ярко-красной помадой на большом овальном зеркале- « Не ищи, я ушла.» 

 Скорее всего и ссора была ею начата, чтобы был хоть какой-то повод уйти. И раньше, многие его друзья пытались намекнуть на некоторые обстоятельства. Но, любовь по сторонам не смотрит...Она ушла, и что самое страшное, она забрала его любовь.  Он конечно пытался её найти, но все его старания не привели ни к чему. Картин он больше не писал, а сидел апатично почти всё время у окна, то ли ждал возвращения жены,  а может просто сошёл с ума.

 И вот,  в один из  таких одиноких  вечеров, он так-же сидел у окна. Потом вдруг решительно встал, и надев  пальто,  вышел в сумеречно-фиолетовую ткань вечера.

 Он шёл долго, не задумываясь, куда он идет и зачем, словно повинуясь, только ему  одному слышному зову.  Была уже глубокая  ночь,  когда он наконец-то остановился,  и медленно, без каких-либо эмоций и чувств, оглядел место, где он сейчас находился. Машинально  отмечая, по своей профессиональной привычке, цвета и оттенки.  Он находился на небольшой поляне, которую окружал редкий осинник, дальше чернел лес, аспидно - чёрный. От него, по направлению к осиннику шла тропинка, которая  раздваиваясь, огибала его  с двух сторон.

 Имперский жёлтый свет луны освещал  только её, делая  почти невидимым антрацитовую черноту всего, что находилось вне тропинки.  Вдруг из леса появился силуэт, и художник через редкую расчёску осинника  увидел, что он двинулся по направлению к нему. Отметив про себя, его достаточно высокий рост, неторопливый шаг и  то что, кроме глаз цвета серы с зелёным  оттенком,  в этом адском,  чёрном силуэте, он не смог разглядеть больше  ничего!

 По мере приближения к его убежищу, силуэт ускорил свой шаг, и начал уже огибать осинник с правой стороны.  Художник смотрел не отрываясь,  поворачиваясь  всем холодеющим телом вслед  движению незнакомца. И что было совсем удивительно, хотя тот и был сбоку от мастера, но глаза его всегда смотрели на  свою жертву, почти пронзая насквозь, и парализуя волю.

-Привет! Раздался тихий и какой-то резиновый голос, позади мастера. Он ошеломлённо обернулся, но ничего, кроме ядовитого жёлтого света не увидел. На тело вдруг навалилась вселенская тяжесть, и он стоял в этом свете, не в силах пошевелится.

- Кто Вы- Дьявол? Еле  шевеля губами, смог произнести художник. Постепенно он смог опять различать цвета, и увидел, как силуэт пожал плечом.
- Нет не Дьявол, но я работаю на него.
- Тогда, кто вы?
-Я?  Переспросил обладатель резинового голоса. Зовите меня Нелюбовь. Что мне нужно?
Он слегка приподняв подбородок, и сам же ответил, неотрывно глядя своими кусочками серы. Вы... Почему  именно вы? Очень просто. Вы ноль! Без эмоций, без любви. Ни к свету ни к тьме. Вы кошелёк  лежащий на дороге- ни чей. Кто первый поднял, тот и хозяин! Я как понимаете и есть тот первый, а с хозяином, это вы уже сами будете общаться. Вы ноль, а числу зла, ноли нужны! Не знаю уж куда вас определят. В маньяки или в террористы, а может и политики...Хотите в политику? Ну довольно лирики.  У меня кроме вас ещё клиенты есть. Сейчас я вас заберу, и дальше в путь.

-Как заберёте? Еле вытолкнул из себя  полу-мёртвыми губами художник.
Как-как, как всегда. Силуэт недоумённо пожал плечами, и продолжил. Сейчас войду в вас, и к хозяину. Да не бойтесь вы так, не больно это. С этими словами он вплотную приблизился к едва живому от ужаса художнику.  И прикоснулся своим телом к телу жертвы, начав вдавливаться в него. Но вместо этого просто оттолкнул художника от себя.

 -Что такое?! Обескураженный силуэт, снова и снова повторил свои попытки войти в художника, но ничего кроме толканий у него  не получалось. Успокоился он только тогда, когда дотолкал мастера до осины, в которую тот и упёрся спиной.
-Ничего не понимаю.  Запаниковал Нелюбовь. Всегда-же работало!
И он начал сканировать серными глазками художника. Аа! Закричал он. Выбрось это! В пальто, в кармане лежит!

Но художник осознавший уже, что его мучитель оказывается не всесилен. И не желавший становится, ни насильником, ни террористом. С криком-« Изыди!», он двинулся,  как в последний бой на такой ненавистный  ему силует. Тот опешив, начал было пятится,  но потом остановился, и сказав –« Ладно, ещё увидимся»,  исчез  в ночи.  Художник  пройдя по инерции ещё пару шагов, запнулся о торчавший из земли корень, и проснулся...

 Минуты две он сидел на кровати, ничего не понимая, оглохший от стука собственного сердца. И лишь  солёный пот, струйками стекавший со лба, попав ему в глаза, вернул его к действительности. В окно  тупо пялилась полная  луна, излучая властный, имперский свет, и уличный фонарь туда-же, но ничего, кроме ядовито-зелёного, ничего так и не излучил. Вот тебе и силуэт с глазами  подумал художник. А всё потому-что, кто-то жалюзи не опустил. И он пошарив ногами тапки, пошёл промочить горло, ставшее таким сухим и шершавым.

 Но не дойдя до кухни, повернул к вешалке, на которой висело его пальто. Этот из сна кричал- «Выбрось!»  помоему, что-то из кармана пальто. И он постояв в нерешительности пару мгновений, принялся осматривать карманы. Тут нет, здесь тоже. Обыскав все, он ещё не много постоял в задумчивости, и вдруг вспомнил, у его пальто есть и нагрудный карман. Он им почти никогда не пользовался, поэтому сразу и не вспомнил. Он ощупал его, в кармане что-то лежало. Волнуясь,  художник осторожно, двумя пальцами достал это. Это был листок бумаги, сложенный в четверо, и только начав его разворачивать, он вдруг вспомнил, что это был за лист. Это был тот листок бумаги, на котором он написал стихи, в надежде примерения. Он сел на пол, упёршись спиной в стену,  и сидел так долго, а сердце его млело от  столь уже далёкого и казалось-бы уже давно забытого чуства.

 В эту ночь он так и не уснул. И утром, так и не разобравшись  в себе, поспешил к психологу. Как мог, он рассказал  ему и про сон и про листок. На что психолог изрёк-« Ну, ничего совсем удивительного, с вами не происходит. Бывает и так, не у всех, но бывает. Это фантомные боли, мой друг. Да, именно так! Бывает человеку ступню ампутируют, а у него пятка вдруг зачесалась. Которой давно уже нет... Так и у вас. Вы получили сильнейшую травму из-за вашего, скажем раставания с женой. Время прошло, рана вроде-бы зарубцевалась, но видимо остались некоторые пунктики, которые мешают зажить ране полностью. Ваш этот листок и есть такой пунктик. Избавьтесь от него, и увидите, что скоро всё придёт в норму».

 Поблагодарив психолога, успокоенный художник вышел из кабинета, и уже не видел, как тот сидел перед ослепительно-чёрной полировкой стола, слегка наклонив голову, словно вслушиваясь в струящееся вокруг время. А в столешнице отражались  два серно- зелёных пятнышка его глаз.

 Художник выйдя на улицу, вдохнул воздух полной грудью и подумал- «Вот, как всё оказывается просто!» И довольный направился было уже к дому, как заметил мусорную урну. Достал решительно лист со стихами, и сказав- «Прощай фантом»- с облегчением бросил его в алчущее чрево мусорницы. И сразу-же оказался на той-же поляне, и резиновый голос  сказал-« Я же говорил, что увидимся...» Пойдём.
С тех пор никто и никогда этого художника больше не видел.

Дорогой читатель. Береги свою любовь, пусть просто, как трогательное воспоминание, но сохрани его в своём сердце! Помни-любовь спасла многих, а вот нелюбовь НИ-КО-ГО!