Октябрьское

Я костры разводила до звёзд, провожая август,
Не считая ни приобретений и ни потерь,
Всё смеялась: какая я есть, навсегда останусь,
Я не травы, чтоб осенью гибнуть.

И что теперь?

От меня веет копотью, дымом и гадкой гарью,
Запах гнили сплетается с запахом тишины.
Мир кончается в шаге. Становится едкой хмарью.
Даже к лучшему - видеть оскаленный лик луны
Мне противно и, может быть, всё же немножко страшно.

Эта осень - сплошь иглы и холод внутри костей,
Эта осень в туман заключила сады и башни
Никогда и никем не построенных крепостей.
Эта осень в туман, как в кладбищенскую ограду,
Заключает и голос, и слух, но сперва - глаза.

Эта улица пахла кострами и виноградом
Прежде, чем отсырели дрова и сгнила лоза,
И остались лишь запахи гари и чернозёма.

Говорят, уходить только осенью так легко.
Но куда мне податься теперь из пустого дома?

Даже если он в прах рассыпается под рукой,
Даже если настолько в нём ветхи уже пороги,
Что по ним не взбежишь, поднимаешься, не дыша.

А куда, если спрятала осень мои дороги
По болотам в сырых, догнивающих камышах?

Эта осень - плащи от дождя и глухие песни,
И бессмертная вера, и умершая трава.
Так играючи нас разлучает и сводит вместе,
Бесконечно завидуя нашим сердцам, словам,
Проливая дожди, чтоб никто не согрел кострами.

Показалась бы в небе хотя бы одна звезда...

Осень, осень, замёрзший в пути одинокий странник,
У меня к тебе только один лишь вопрос.

Куда?