Купидон

Я долго ждал весенних дней:
И вот - коты орут в экстазе
И нечисть всякая вылазит
Жужжать и жалить побольней  –
Плевать ей на мои права!
И снова пахнут «Шипр» и мята,
И в парках, парами примята,
Вновь расправляется трава…

А мне сквозь сон тоску ковать,
Сидеть неделями на даче,
Ждать чуда или же удачи,
Да у камина куковать
В беседах с древним гранчаком
Средь истин, близких до озноба,
Бродить и бредить о зазнобе,
Да мало ли ещё о ком!

Но мне ль плыть в лодке без весла,
Мне ль привыкать к позорной роли –
Коль жизнь не держишь под контролем,
То «несть несчастиям числа»!
Наш мир таков – что шаг, то шип!
Когда ж ко мне с надеждой злою
В окно влез – с луком и стрелою –
Я тапочкой его пришиб…

Но пожалел – так масть легла…
Был на шпану похож он шибко:
С гусиной кожей руки в «цыпках»,
Но! – за спиною два крыла
И, как и я, хмельной, босой…
Горели – с горя – стрелы в топке,
Мы разливали души в стопки
И заедали колбасой.

Был наш прекрасен аппетит,
Я говорил: «Вы ешьте, ешьте!» -
И подливал ему в надежде,
Что он не скоро улетит.
А он басил, жуя батон,
Мол, там у них не шибко сладко
И демонстрировал заплатку
И свой поношенный хитон.

А за окном цвела луна,
Сиренью синий вечер бредил
И душным облаком на рейде
Висела надо мной вина,
Что он - не шут, не лицедей -
В глазах ни тени укоризны
Ни к безразличию отчизны,
Ни к равнодушию людей,

Кому сказать, в несчётный раз
Дрожал средь стылых звёзд ночами,
К моей мечте в её начале
Мчал, чтоб «поймать» обувкой в глаз!
И пил, не каясь ни черта,
Что, прилетев, со мной связался…
Я, чувствуя себя мерзавцем,
Ему смущённо прошептал:

«Что надобно, ты лишь скажи…
Есть сапоги – ты необутый –
Возьми себе на атрибуты,
И – хочешь - оставайся жить!»
Но прозвучало: «Мне пора».
Смахнув слезу, гость не прощался
И силуэт его качался
На стыке ночи и утра…

Он шёл, кошерный, как раввин,
Шёл в смрадный смог греха земного,
С собою унося мой новый
Пятизарядный карабин.
Мне ж эхом, как в упрёк: «Живи»!
Вот так ушёл мой небожитель…
И в заключенье, разрешите –
Я не мечтаю о любви!