Из письма Клайда. Для Бонни

Газ. Бессонный клаксон. И машина рычит, словно 40 волков.
В лес бы стаю, да правит ей заспанный клерк - толстосум заскорузлый.
 
Бонни, я - Робинзон. Я - герой. Исчезающий вид моряков
под известной, почти легендарной и редкой фамилией - Crusoe.
Я фонарь укрепляю в мундштук
и пускаю рассвет к облакам,
представляясь трубой пароходного ржавого судна «Свобода».
Только сыпется горькая,
черная,
страшная
ночь с потолка
или, может, с вершин безучастного к нежным плечам небосвода?
 
Пусть замызган сюртук, и в карманах нет звона ключей и монет,
легкомысленной зависти слабое сердце разъела короста...
Помни: я - Робинзон! Для меня ничего невозможного нет!
Я найду [мы найдем] Paradise - свой далекий, затерянный остров.
 
Небо крышей скребет небоскреб. Тусклый месяц - седой пилигрим - одинок,
будто в пьяном дыму под столом позабытая корка...
 
Бонни!
Я - Робинзон. И мы с Пятницей в этот четверг покорим
ядовитые желтые джунгли газетных развалов Нью-Йорка.
 
ЧерТа