Риск для юного героя жизненный нектар

    Эпиграфом ко второму тому романа о юном гасконце
      (начало в "Пролог к Трём мушкетёрам, из озорной версии"
         http://www.stihi.ru/2009/04/04/5986)

Любовь не изживается... и баста!
Кто только о любви своей не хвастал!
Кто только не рыдал о ней в сердцах!
Бушуют страсти в детях и в отцах...
...Любви, что поглощала эхо власти,
полно и в королях, и в их шутах.

А видел ли, народ честной, хоть     раз    ты:
король на поводу ходил у страсти,
а шут был сыт молчаньем на устах?!
И тот и тот на совесть, не за страх,
любви служили рьяней, чем горазды
властитель-самодур и шут-остряк.

Знаком по веку давнему и     трон    мне,
и скромный, но  пугавший, ведьмин дом.
Веду героев дальше. Но    пером   ли?
Акула      я пера, или планктон?
Мои литературные герои
сроднятся с теми, с кем я «на потом»
с намёками оставил первый том.

Оставил я близняшек-малолеток –
потомство ведьмы – там без чёрных меток…
…Разрыв уместно скрыть половиком.
Крадёмся в век семнадцатый тайком.

Герои, на правах марионеток
покинув первый том, оставят в недрах
всех предков, с кем читатель мой знаком.
Шестнадцатый век сдулся целиком.

Ютиться на семейном древе... стильно.
Таскаю (в     голове     своей, вестимо)
театр я с собою напоказ,
хотя не Карабас я Барабас.

От вечно юных дам серьёзно пыла
ждать как-то не резон, но лоботряс
во мне, как в ножнах острая рапира...
Я с Музой закрутил любовь, бодрясь.

От Музы отмахнуться можно б было,
когда б меня от творчества знобило,
однако медитировать горазд
я с Музой бесконечно много раз.
Взаправду. Не сочтите за дебила,
но Муза впрямь меня употребила...

«...При мне писакой станешь добрым – чувств
к тебе я не скрываю.     Страсть,      однако!
Тебе верна я буду, как собака,
и со скелетной костью вмиг примчусь,
обилием сюжетным облегчусь,
чтоб ты роман нескучный забабахал.

Я в чём-то, может быть, и повторюсь,
но это ради общего же блага.
Никто тебе не скажет: автор – трус,
основу у     Дюма      содрал, бедняга,
но в рай к нему не мчит скреплять союз», –

ответственная за литературу
художественных жанров всех веков,
мне Муза разложила всю фактуру,
с которой я работать был готов.
Итак, за труд свой взялся я не сдуру.

С четвёркой мушкетёрских голосов
встречайте     попугая,      коль за сутки
в поэзии вам мудрых мало сов!..
...В бою дуэт отважных молодцов
дерётся страшно, ну а квадра – жутко...

...В час подвига иль дерзкого проступка
по искренности, чистой от основ,
видна наивность Юности без слов.
Покажет шансы сердца и рассудка
Судьба, играя чашами весов.

Пространство забирая у дворцов,
в них часто поселяется Злосчастье.
Спасаться королеве поздно, страшно!
Тогда приходят в раж (и не напрасно) –
своим геройством в дедов и в отцов –
герои, что дерутся бесшабашно!
Внося свой вклад, а если надо, зов,
герои различали страсть и шашни.

Риск для героя – жизненный нектар,
пусть и живёт он без году неделю.
Возьмём хоть молодого – отчий дар,
точнее, шпагу к делу и не к делу
вытаскивал на свет он, горд не в меру.
О нём я, как молитву, начитал
по-новому сюжет, уж как умею.
Вы спросите: «А как ты начинал»?..

Отвечу, не таясь, но необычно.
К Истории, как лак  на башмаке,
сюжет причастен лишь микроскопично.
История настолько безгранична,
что только     малость     в ней Дюма с Маке
копнули для себя, рука в руке
роман свой создавая постранично.

Дюма в тандеме – тот же диск-жокей,
способный делать праздник для гостей...

        (продолжение в http://www.stihi.ru/2016/09/19/4262)