У подножья холста

Так должно было быть, несмотря на случайность. И отчаянье было необоснованным. На бессильном ломанном бесилась. Перемена отомстила шквалом Силы, за период поста обезумевшей, спесивой. У подножья холста внимала бездорожью смыслов. Искала в опрокинутой голове чувства и мысли. Нашла две. Первая: главное, чтоб молоко на губах не прокисло от взрослости. Вторая: хорошо, что игнорирую новости. Вопрос, надо ли спасти тех, кто в пропасти своего невежества рвет подолы моей одежды. Я не вежлива. И сейчас - это не прежде. Чтобы перейти на "ты" недостаточно произнести местоимение, обращаясь ко мне. Гением быть ни один гений не хочет. Смотришь, как топчет толпа твои наброски или слова шаблонами мнений, уходишь в течение многоточий, путая строчки и прочность произнесенного или нанесенных на холсте росчерков. Почерк меняется от непорочности восприятия. Дам объятия. Возможно, заберу боль. Не бойся. Я с собой. Это значит непобедима и любой бой не страшен. Признаюсь: не крашусь и боюсь зефира, херувимов, прочие сладости. Признаю вечную радость. Не безупречна в чужих монастырях. Волнуются зря. Нигде не задерживаюсь надолго. О чувстве долга - тема запретная, личная. Промолчу о приличиях и наличии списка. Риска нет, есть неожиданный поворот событий или открытий. А если позволить себе роскошь поразмыслить - мы сами неожиданны в этом мире. Смешно ждать от смерти приглашения на встречу. Продолжение темы в сетях эфира может быть вечным. Как сказал один сказочник: "Остановлюсь. Заговорю снова".