Виолончель плачет осколками льда

Виолончель плачет осколками льда -
А я молчу неизъяснимыми фразами.
Мальчик мой, что я могу тебе дать?
Мальчик Пьеруччо, бледный и черноглазый.

Что я могу тебе подарить - и зачем -
Тебе от меня ничего изначально не нужно.
Чёрный голубь сидит на твоём плече -
В чёрных зрачках перья и пепел кружат.

С пальцев твоих падает белый снег -
А в томных глазах - две бархатистые Индии.
Может быть, я видел тебя во сне -
А может быть, придумал, а не увидел.

Может быть, я тебя сам создавал -
Не знаю - теперь уже нет никакого значения.
Рвутся стоны и вздохи - как кружева -
В кричащей дыре сломанной виолончели.

И я прохожу за тобой - по берегу уст -
Мои шаги похоронены под снегами.
Ты - как кукла - так непорочен и пуст -
И так же красив - и так же недосягаем.

Кожа твоя - как соль, бела и горька -
Губы твои - как жало змеи придушенной.
И на запястье ложится твоя рука -
И на щеке - ожогом - пряная мушка.

И пауком белым рука ползёт -
Окружена греховным лепетом кружев.
Я понимаю - ты бросишь меня вот-вот -
Я понимаю, что вовсе тебе не нужен.

Чёрная с белым маска в тумане лица -
Ты, как рассветный ветер, меня оставишь.
А я пойду - в ссадинах и бубенцах -
На чёрной земле оставляя зигзаг кровавый.

Пойду за белым дождём одеяний твоих -
Не отступлю - хотя ты меня и не хочешь.
Ты мне, Пьеро - не невеста и не жених -
Ты моя боль - дыра в моём позвоночнике.

Чёрной гвоздикой пахнет твой завиток -
Мой мальчик Пьеруччо, бледный и черноглазый.
Ты не невеста мне - не жених - никто -
Но без тебя я не вздохну ни разу.

А ты замкнёшься в хрустальной раме дворца -
Не выйдешь ко мне - и даже взгляда не кинешь.
А я так и буду - в ссадинах и бубенцах -
Стоять под окнами - и покрываться инеем.

А ты проведёшь фарфоровой белой рукой
По столь же белой лепечущей пене тоги.
И, может быть, вспомнишь - что был однажды такой -
Арлекин - влюблённый в тебя - один из многих.