Город встречает теплыми стеклами, толстыми тетками

Город встречает теплыми стеклами, толстыми тетками, дождя потеками
На стенах зданий.
И пахнет дымом и небом синим, духами, бензином и апельсином.
Тебе избежать его не по силам,
И мне… куда мне?
Я так увязла в чужих проблемах, в кошке, угревшейся на коленях,
В этой жестокой чужой вселенной, и в непонятном преодолении
Себя самой…
Ты так же скоро оброс вещами, на салат купленными овощами,
Забыл все, что наобещал мне.
И когда приходишь домой,
То ныряешь в койку, под одеяло, просишь, чтобы не донимала,
Что, мол, времени отдохнуть так мало,
Что надо бы жизнь начинать сначала,
Покуда еще не поздно.
Я прячусь носом в толстенной книжке, знакомой с детства, знакомой слишком,
Вместо подушки – плюшевый мишка,
И целятся в окна звезды.
Город шумит матерщиной пьяных, кристаллики соли находит в ранах,
Верит блевотине с телеэкранов, хлоркой течет из кранов…
Город нас нянчит в своей утробе, норовит задушить в голубом сугробе,
Стережет от рождения и до гроба
Переулочной тишиной.
Ты к нему приспособился постепенно, позабыл, что был моим Питер Пеном,
Ты устало тащишься по ступеням. Милый, дай тебе Бог терпенья.
Потому что мне с этим не смириться. Даже если я попаду в больницу,
Все же будет сниться синяя птица. Аромат лакрицы
От ее песен
В больничной палате моей чудесен.
И город тогда удивиться врачами: «Чем это пахнет?».
Пожав плечами, спросит: «Не хочешь чаю?»
Я ему не отвечаю.
Город тотчас уйдет с брошюрками, новыми шубками, желтыми маршрутками,
Ведь если подумать, то выйдет, шутка ли,
Что он меня не сломал?

14 декабря 2014 г.