И ты есть слово

Я перечитываю строку эту через боль - совершение ультранасилия над собой: моё совершенное представление, твой еба’ный перформанс - я останусь здесь до посинения, пока не замерзну, но уходя оставлю под камнем листы бумаги, чтобы ветром не сдуло, дождем не смыло, волною, временем, чтобы каждый здесь был оным стихом богатый, дабы жив человек, покуда живо его творение. Ты хочешь быть незабвенным? Ты бессмертен в стихе сием. Ты хочешь познать великость? Ты и есть великость, мое божество неведомое, неподвластное слову нищенскому, простому, неподвластное горю и времени. Костоломом ты себя представляешь, кости крошишь мои, будто в ломке, по острию в каждое нервное окончание, по острию в каждую долю молчания – ты уколешь, по острию заставляешь пройти, обнажив стопу, ведь ведомо, что повсеместно с тобой иду, ведь ведомо, от любимого и боль прими с поклонением, ведь ведомо, что от любимого, то для счастия, для спасения. Ты мой стих, мое слово, что было всему началом, и этих строк всегда будет слишком, неодолимо мало, великое творение человека - великое поклонение любви своей, преодоление самое себя через слово стоило стольких дней, но: Всё это совершение ультранасилия над собой - равняется лишь выкрику на кровокромешной бойне.