Происшествие

               I

На улице вовсе не было воздуха.
Безвольно повисли голые ветви.
И с выдохом дыма прохожего олуха
весна, захлебнувшись, вздохнула о ветре.

И вправду, повеяло зеленью душной.
Там вдалеке, грохотнув, прозвенело,
пробарабанив по крышам: ”Как скушно!”
И догоняло: ”Без дела, без дела.”

Чувствуя страсть к покорению суши,
из-за угла голубой бакалеи
один просквозил, обернулся, обрушил
хрупкие стрелы на стены. И фее,

из дома напротив ступившей за край,
прозрачной фатою украсил зонт.
Но кинулся голым под мокрый трамвай,
с дерева спрыгнув, асфальтовый чёрт.

И наскоро смывши улыбку с улиц,
сославшись на радио утренних засух,
исчез проходимец, под аркой ссутулясь.
И тот, прозвенев, удалился сразу.

               II

Всё выдумал! — кричали птицы.
И гладко выбритый апрель
уже выгуливал столицу,
не выспавшуюся досель.

Прокуренная до бессонниц,
бодрилась улица в окне.
Приветствуя витринных модниц,
трамвай по рельсам прозвенел.

И просветлев в последней дымке,
огромный лозунг на стене
свидетельствовал без запинки
об улучшениях в стране.
 
          III

Закутав голову в знамёна,
спеша и бедствуя со всеми,
то каторжником заклеймённым,
то полководцем было время.

И вдруг забыв про все победы,
наряды, лозунги, без фальши
покорно шло за всеми следом,
забыв о том, что будет дальше.

Но шуткой злого арлекина
была его покорность лисья.
Смеясь, за гробом властелина
стелило лесть и месть, как листья

опавшие. И вновь бесстрастным
судьёй оно вершило судьбы.
И вновь людей, разбив на касты,
звало к тому, что дальше будет.

Но к этому в убогой келье
многоэтажного строенья
оно ведёт на новоселье
свои тревоги и сомненья.

И на прокуренные пальцы
кладёт усталые ладони,
и на мгновенье забывается
в наивной тьме его гармоний.

1988