Семь тысяч лет
всё разлетелось.
В сплетённой тьме озябших рук
терялось тело.
По пояс в сонной темноте,
они застыли у путей
как степь, как стебель.
Всегда один обряд – обнять.
И в том обряде
боль необъятного объять
кольцом объятий.
Не сохранить застывших их,
и не свести в одно двоих,
и не разнять их.
Семь тысяч лет вместил перрон.
И ранен воздух,
и отзывается нутром
вой тепловоза.
О, как саднит путей надлом,
строка слепящего табло
так грандиозна!
И что же дальше – спросишь ты,
стервец, читатель.
Что ждёт влюблённых у черты,
коль начертать их?
Я не посмею дать ответ.
Они стоят семь тысяч лет
и не разнять их.
Свидетельство о публикации №116091306212