Рецепты любви в паутинных историях бабьих лет

Любовь продать словить на нить?
Поймать и обещанием сманить?
Иные подвывания сирены,
На микро запечатать в схемы.
 
Впрок со слезами на подушку,
Солить, как огурцы в кадушку?
Жизни разматывая дней инить,
Порой любовь чужим дарить?

Чаще одни вопросы без ответа
Такое на рассвете бабье лето.
Извилин пряжи легче паутинки,
Оковами извилисты тропинки?

Минус часам, короче сутки,
А за спиной трепещут утки,
Без движений сдута лодка,
Одиноко стынет водка...

У лета бабьего кроткая пора,
Куда не сунься, в осень - на ура.

***

К чему слова и некто Даль,
Пускай летит словарик в даль,
И ничего вкуснее кофе нету,
Когда тебя вертят в котлеты.

Пигмалионить трепетных девиц,
Забыт словарь для третьих лиц.
А коль окажется упёртою княжной,
Топить словарь, то пить самой.

Поэта не забудьте залюбить ушами,
Явившись музой пред глазами,
По просьбам и велению народа,
Бултых… С концами пару в воду.

СТО МУЗ НА ОДНУ БАБУ ПРОМЕНЯЛ!

PS: Как трудно искать ответы на простые вопросы и ещё трудней понять найденные ответы, которые сами лезут в голову своей элементарной очевидностью.
Паутинные истории одного лета были коротки - твои все сыты и яйца в теплых коконах, или сучи всеми летами половыми железами прочные ловчие сети для чужих.
 Откуда приходит туман в отношениях? Куда он девается? Что случается, когда он рассеивается? Смоталась с кокона, оборвалась последняя связующая нить и улетает с порывом ветра очередной ветреник.
 Мир внимательно разглядывает и вынюхивает чужие ножки, торчащие из тончайших кружев, унизанных бусинами капель воды, отделившейся от туманных одеяний. Лицевая, изнаночная, столбик с накидом и без — все сети Арахнид и Пенелоп привлекают его внимание, как нить Ариадны, к их подтянутым ножкам и умелым лапкам.
— Бабье лето — их брачная пора. Но цветочкам бесполезны любители пощипать ягодки, — фыркая и водя чуйкой мимо кружевниц, шелестящих мимоходом юбками, ухмыльнулся всей своей лохматой моськой мой Мир.

Неспешно наполнялась кружевами осенняя даль,
светом улетающих вслед за листвой паутинок.
Спасибо вам за этот трепет и усталую печаль,
за нежность предвкушения кружения снежинок.