Часовой механизм на взводе

В тени от медвежьей лапы
державной столицы -
Берлина
Потсдам умело укрылся,
малый медведь царскосельский.
Сюда приводят туристов
По мосту, где меняли шпионов
В чудный музей королевский.
Озёра, куртины и замки,
Реки, каналы и парки,
не город, а просто театр.

В чести здесь активный отдых,
походы, подвижные игры,
женский футбол здесь развит,
а также женская гребля,
парусники и байдарки,
катера, паромы и яхты.
Приветствуется оперетта
на дворцовых лужайках.

Тишину раз в год нарушает
Шум, артобстрелу подобный –
сыплют дубы с своих веток
по спинам автомобильным
зрелые жёлуди щедро.

А бывает,
пути преграждает
из леса сбежавшее стадо -
кабанчики или олени...

Но иногда горожане
вдруг переходят 
на шёпот,
транспорт перекрывают,
центр мгновенно пустеет:
медленно по автобану
важно везут великана -
безглазый
трёхтонный монстр,
полвека он погружался
в сыру мать-землю,
не ржавея.

Вывозят за город мину,
там и извольте взорваться
под уговоры сапёров.
Раз не сумели с другими
дворцы преватить в руины
при воздушном налёте,
тогда, весной, в 45-м.
Вы, фрау авиабомба,
пятисотая
из обезвреженных
в послевоенное время,
раз вы лежали в грунте
более полувека,
опасность в себе таили,
ничем её не выдавая,
на волю, милости просим.

Радиус эвакуации
уже объявлен в газетах.
Потсдамскую конференцию,
в результате которой
вашу атомную подругу
отправили ненароком
в Страну восходящего солнца,
помните, не забыли?
А солнце-то лопнуло разом,
для многих - зашло навеки.

Одна уцелевшая мина
в речном запуталась иле,
достать её не удавалось,
пришлось подорвать на месте.
Тогда-то река встала дыбом,
грязный фонтан как взовьётся
на высоту небоскрёба,
город оторопел...
замер...
и содрогнулся.

...Вот уже сняты ограды,
Снова открылись школы,
душа вроде встала на место.
Улеглись пациенты по койкам,
улеглись, казалось, тревоги.

Только сердца
стучатся
в такт часовым механизмам,
детонирует воздух в лёгких,
в памяти — молнией - вспышка,
будто бы ком, застрявший
начинённым смертями грузом
посреди дыхательной трассы.

Сколько ещё заложено
мин в глубине сознания?
Тайно грозящих взрывом
неонацистских шествий...
Сколько в грунте сокрытых
сжатых пружин забытых,
часовых механизмов,
ненавистью заведённых?..