Лимбо. Поэма. Все главы

Поэма Лимбо.
Путь к Истине Земного Мира
По текстам древних славян и ариев.

Tenebrae infinitus, vita brevis est.
Мрак вечен, жизнь скоротечна.

Nihil

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

А. Блок

Часть Первая

Eritis sicut Deus, scientes bonum et malum.
И будете, как Бог, знать добро и зло.
Гёте. Фауст

I

Сияй, Луна,
Сияй, сияй, моя Луна.
Мерцай, Кровавая Луна,
Пылай, Великая Луна.
Сливайтесь, три Луны,
Три светлых и святых сестры.

II

И рождайся Новая,
Оная Луна.
Во тьме далёкой,
Во мгле глубокой
Лишь ты одна,
Моя Луна.

III

Смерти нет,
Вернитесь к свету.
Грехами лет
Повойте с ветром.
Повойте волком серым,
Свою Луну внимая,

IV

Завойте гнётом белым,
Свою судьбу решая.
И мукам грешным,
И слугам вечным
Не свойственны,
Не суждены

V

Расплаты тьмы,
Уж так просты они.
Я их внимаю
И понимаю.
В них плата, в них судьба.
Судьба Великого огня!..

VI

Его я чувствую и слышу —
И от органа до Всевышних!
О, провидение! Благословение!
Я вижу оба проявления:
Бог «и жисть на небеси»,
Рок, сущий на земли.

VII

Так в виде откупленья
Я осознал всё отреченье:
Христос не свет,
В нём света нет.
Но есть другое просветленье,
Его поведаю в смиреньи:

VIII

Весь страх в руке,
Его сожми теперь.
Мой страх в огне:
Нет сил во мне.
Но Сурам славу воспевая,
К Марёне обращаюсь:

IX

Слава Роду!
Слава Богам!
Слава Марёне!
Слава Сурам!
И Асурам!
Слава Небу и Земле!

X

Слава Марёне!
И Богине крови!
Предан я твоей Луне,
Яко же своей земле.
А вот история моя,
Что была до тебя:

XI

Родился смертным,
Довольно незаметным.
И вот исполнилось мне шесть,
Я полон мрака весь.
Мой страх во мне:
Нет сил в огне.

XII

И тут Изарк,
Как отчужденье,
Ведь он Малаха
Славное творенье.
Я думал так —
Мой Бог — Изарк.

XIII

Затем явилась Мара,
Была она вся в травах.
И Тонкий человек,
Послушник Тарха,
И Тёмный век,
Прислужник Мрака.

XIV

Порушилась опора
Ударом Тора.
Порушилась стена,
Судьба вся сочтена.
И дикая вражда,
В душе чужда.

XV

Великая пустыня огневая,
Ифрита призываю;
Горит Изаркова огонь,
Как просто светит он.
И светят с Месяцем Луна,
И темя облаков — звезда.

XVI

Мой путь — иной,
Не то чтобы другой.
Его избрал я молодым
И так гордился им.
И я, как серафим,
Родился вместе с ним.

XVII Credo

Я ненавижу сильных
И бессильных.
Слабости не признаю —
Я о жестокости пою:
Когда в ней правда,
В ней есть сила.

XVIII

И та святая рана —
Освобожденье от бессилья.
Но рождённый из насилья
Выберет насилье.
А я совсем другой
И помню день такой:

XIX 19.02…

Грозы раскаты
                красные,
И розовый восход.
Туманы очень
                страшные,
Да и плывут наоборот.
И наоборот мне
                грезится:
Тёмные слои.

XX

И мне не очень
                верится
В прежние мечты.
Как и тому
                грешнику
Скромному, почти…
Старому
               орешнику
Долго из него расти.

XXI

В начале думал, что невольно,
Затем я понял, как мне больно.
— За всю ту боль
Скажи спасибо
Изарку с картами,
Астарту с факелом!

XXII

Скажи спасибо
Рамхату тайному
И Роду славному.
Скажи спасибо
Своей беде,
Своей судьбе!

XXIII

Благодарю я ныне
Славны речи,
А там далече:
Благодарить мне стыдно
Слугу Предтечи,
Пока до встречи.

XXIV

И это было исступленье
Превыше отреченья.
Я радуюсь, что я живой,
Пока не стал пустой.
Я этой пустоты боюсь.
И я когда-нибудь загнусь.

XXV

Я — фаталист,
Похлеще демона в Аду,
Я — фаталист,
Почище ангела в Раю.
Я — фаталист,
Я — Василиск.

XXVI

В зубах смертельный яд,
И не видать преград!
Я — фаталист,
Смертельный риск
Не страшен мне:
Весь страх в огне!

XXVII

И солнца свет…
Исхода нет!
Природы свист —
Я — фаталист!
А реалист во мне страшней
И сутью он сильней.

XXVIII

Mea termentum — увлеченье,
И на проспекте избавленья
О, tremor, мой,
Сиявший под луной,
Я помню futurus —
Чёрствый хлеб на вкус.

Прим.
В пятой строке в третьем слове ударение падает на третий слог.

XXIX

Когда закончишь мучаться, умрёшь.
И это так, ты скоро всё поймёшь.
Поймёшь, что жизнь твоя одни
Грехи, грехи, грехи, грехи.
Ангел, али бес придёт.
Какая разница — умрёт.

XXX

Ко мне нежданный гость явился.
О, Чур, на порог спустился.
— Есть много в жизни мелочей,
Которые тебе явились.
Как много в ней вещей,
Которые тебе не снились.

XXXI

Одну поведаю я ныне,
Про русскую судьбину

Расширенный перевод Азы Богов, основанный на славянской азбуке,
а также на текстах древних славян и ариев.

— Я Круг Богов познал,
Его поведаю и вам:
В глаголе есть душа,
Её согрейте не спеша.

XXXII

Добром живёт она —
Силой Великого огня.
Кто славен, тот живёт,
И, вечный, не умрёт.
Есть земли зримые,
А есть творимые,

XXXIII

А те незримые
Всё равно любимые.
Мы в равновесии живём
И мирозданию поём:
Наш Образ бытия
Есть тайная судьба.

XXXIV

И как Боги мы —
Мы все равны.
И стоит мысль воплотить —
Одно созданье сотворить —
Мы обретём покой,
Текущею рекой.

XXXV

И речью сильною живём,
И слову свет даём.
И всю плеяду Рит
На славный Род хранит.
И, как гранит, — призыв —
Живи и ты добро хранив.

XXXVI

И все твои устои —
Земель неведомы просторы.
Фертом выражены словно,
Хорсом выложены ровно.
Вышень небо сотворил —
От себя лишь отделил.

XXXVII

И все мерки, и границы
Он сравнял, да со столицей.
Чуры, бывши до него
Стоят всех и одного.
Так в глуби Земли,
Так в дали Луны.

XXXVIII

Щуры к Нам пришли,
Кон поведать возмогли.
Но лишь духом сильный
Не оскорбит бессильных!
И оного соединенье —
Просвещённое явленье.

XXXIX

Коль ты Мира Лад познал,
Значит что-то потерял.
По теченью плыть стремись
Прямиком, да в Вырий — в Высь.
А за ним Урай-Земля,
Та неведома страна.

XL

И свой Род кто сохранил
Не напрасно в мире жил.
А себя кто изучал —
Явный мир тот осознал.
А сияния рассвет —
Светлый образ, Мира свет.

XLI

Наполняя Рода память,
Ты узнаешь его тайны.
Мир познать всегда стремись,
В Добру веру окунись.
Пока трудишься до пота,
Значит веришь в Бога Рода.

XLII

И твоя усердная работа —
О Великом то забота.
И всем духом и душой
Ты твори, пока живой.
Мир природы, Богом данный —
Он есть Мир Обетованный.

XLIII

Если что-то сотворил,
Не напрасно в Мире жил.
Не напрасно ты любил,
Раз уж Бога ощутил.
Мера Времени незрима
Для простого серафима.

XLIV

Васильки в душе цветут —
То лишь предки к нам идут.
И природы есть поток —
Сокровенный тот исток.
Так твоя течёт река,
Ты теперь совершенная душа.

XLV

Передай душе иной
Путь Инглиизма свой.

Прим.
[И н г л и з м а]

Конец перевода.

А путь его незрим,
Но потому и нерушим.
Что мне какой-то ангел, бес —
Они давно во мне вразрез!

XLVI

Что мне какой-то серафим
И бедный и несчастный херувим?
Да и тем более ишим,
Крыла прекрасного надрыв.
Зеленоглазый малахим,
Нефритовый призыв.

XLVII

Другие ангелы забиты —
Песками времени избиты.
И элохим, и бене элохим,
И даже хашмалим.
Но высших ангел надрыв
Возобновляет в нас призыв.

Прим.
В третьей строке в четвёртом слове ударение падает на первый слог.

XLVIII

О, Арелим — третьим сотворим.
И Офаним — далее незрим.
Хайот ха-кодеш
Достался мне всего лишь.
Но есть и ангел чёрный,
Но он не бес раскольный.

Прим.
В третьей строке во втором слове ударение падает на второй слог.

XLIX

Ни то ни сё,
А как бы встарь.
Благодарю за всё
Былую стать.
Так вот, тот ангел
Скорее бел, почище гел.

Прим.
Гелы и ангелы — сущности Эфира и Эреба.

L

А вот и он —
Небес закон.
Малах Азари,
Престол оставив,
Ко мне спустился,
Звездою алою явился.

LI

И рассказал вдруг он
Другой Отцов Закон,
Который освещает Род,
Который наставленье, вот
Тебе прозренье —
Малаха марного явленье.

LII

— О, наш закон,
Как славен он.
Он — вовсе не уклон,
Не веры слом.
Мои знакомые Седые,
Мне кажется, немые.

LIII

Начнём с конца —
По лестнице Отца:
Я помню и предателя Творца,
Зачинщика Конца.
Был и он когда-то мил,
А вместе с ним и Самуил.

LIV

О, Сариил и Иеремиил,
И Рагуил, Уриил —
Вы — наш оплот,
Надёжный плот.
И по реке, и по теченью,
И по земле, и по веленью

Прим.
[С а р и: л], [Е р е м и л], [Р а г у и л], [У р и: л]

LV

Господа Златого,
Небесного, Земного.
Они опора и ещё
Прощают всё.
Над ними вереница
Ангелов и их столица.

LVI

О, Рафаил и Гавриил!
И Михаил! — поныне мил.
…Однако, заблужденье!
Какое снисхожденье!
Немые лица,
Да их столица

LVII

Горела бы в огне,
Когда бы не
Братия моя,
Мечи сложившие свои.
Но Эмпирею Райскому восход
Не суть Иисусова приход.

LVIII

Не суть рождение мессии —
Мессиями полна Земля,
Земля бессильная!
На что вольна
Моя постылая страна?
И всё ж, любимая одна.

LIX

Изарка чтоб узреть,
Душу хладную согреть
Освободись! От всех оков.
Освободись! От всех врагов.
Освободись и ты узришь его,
Причём не только одного.

Конец Первой части.

Limen Izark adventum, vita brevis est.
И когда Изарка — предтеча, жизнь скоротечна.

Nihil II

Еще не умер ты, еще ты не один,
Покуда с нищенкой-подругой
Ты наслаждаешься величием равнин
И мглой, и голодом, и вьюгой.

В роскошной бедности, в могучей нищете
Живи спокоен и утешен.
Благословенны дни и ночи те,
И сладкогласный труд безгрешен.

Несчастлив тот, кого, как тень его,
Пугает лай собак и ветер косит,
И беден тот, кто сам полуживой
У тени милостыню просит.

О. Мандельштам

Часть Вторая

Encheiresin nature.
Способ действия природы.
Гёте. Фауст

LX

Ведь мои предки
Куда старше.
И как седые ветки,
Когда плачут.
Ну вот, рассказ мой начат,
Ты слышишь, небо плачет?

LXI

Как хорошо я помню
Сцену эту.
Мне не забыть, я помню
Кончину всей планеты:
Грозы раскаты
                красные,
И розовый восход.

LXII

И сын Изарка страшного
Волком обернулся. И исход
Потерь явился вновь.
Никто не убежит теперь.
С немым народом мы родня,
Но ныне не друзья.

LXIII

Но мы и не норманны,
Мы — славяне!
И наша тайная судьба
Печалью тронута слегка.
Её мне Чур поведал.
И всю печаль изведал

LXIV

Я тогда. Моя звезда
Вотще Небесного Отца.
Ты думаешь, весь страх — во мне,
О, заблужденье — весь страх в огне!
А ты пока во сне,
Ты сам в огне.

LXV

Как говорил Лавкрафт,
Не признавая факт
Существования Земли самой,
Но существование другой.
И Мифы Ктулху самого,
И Мёртвого закона оттого

LXVI

Не признавал границ,
Но он познал плеяду
Мёртвых лиц.
Не восхваляя Ад,
Он Рая не терпел —
Так Ниггурат ему велел.

LXVII

И он Хазреда перепел,
И до Малаха возлетел.
И сам Хазредом стал,
И быть рабом он перестал.
А Мифы страшные его
Дошли до Самого.

LXVIII

А тот спросил:
— Откуда ты, отрок земной,
Что жить просил,
Во мрак вступил.
И также тьмы просил,
Всю суть познал Земли иной?

LXIX

Малаха сын, ты жизнь прожил,
Малаха сын, ты жить любил.
А я — Малах — природы крах,
Поверь, тебе не враг.
И мой народ рождён
Великим Праотцом.

LXX

И до сосуда было Лимбо;
В Омутах Вселенной нимбы,
Рябь, оставленная ими
Плывёт лишь шире.
И нам родитель Кода,
Он — предок Рода!

LXXI

Его прозвали Нито,
Теперь его увидь же!
— Я — Нито, я — Никто.
И я — само Небытиё!
Но я и все,
И все до всех.

LXXII

Я — первое рожденье Вишну,
Проросшее Вселенской Вишней.
— Да воцарится свет! —
Сказал Рамхат во мне.
И создал я огонь,
И изрыгнул его дракон.

LXXIII

А ты гадаешь,
Но не пылаешь.
А где огонь? Огонь во мне,
В коловрате и в луне.
И нету страха ни в огне,
И нет его во мне.

LXXIV

Ведь Лимбо — это я.
И жизнь моя
Прорезана чертой
Небесного ларца,
Да и самой пятой
Всех сонм Отца.

LXXV

Он — мой потомок —
Вишну, Род.
И род Его столь долог,
Как помню, вот:
И Сварог, и Перун, и Тарх,
И Лучезарнейший Рамхат!

Прим.
В пятой строке во втором слове ударение падает на первый слог.

LXXVI

Ты всех их встретишь,
Их всех приметишь.
И твой кумир — Марёна,
И света луч — Зарёна.
Всех Вышних,
Всех Земных.

LXXVII

И покровителей, и охранителей,
И Чуров-управителей.
Всех Содержителей
И Вечных соправителей.
И Суров, и Асуров,
И Оных Русов.

LXXVIII

О, Весна, как ты
Рисуешь сонные черты.
Моя Зима, и ты
Скрываешь Агния с Земли.
Но пробуждение! И ты
Сияешь в озарение!

LXXIX

В душе твоей пустая мгла,
Но хватит лгать.
И если хочешь ты
Любовь всю ощутить,
Любовью воспарить,
И полной жизнью жить —

LXXX

Поверь в Купалу.
Верил? Ну тогда
И поклоняйся впредь всегда,
И всем Богам когда
Поверишь, скажешь да, —
Небесная тебе хвала.

LXXXI

А культы солнца и Луны,
А культы Тьмы, и культ Земли
Тогда прозреют,
И верою поспеют.
И пропоют «Заря приходит»,
И верим мы: «Закат уходит».

LXXXII

Ты так хотел
Узреть Изарка,
Как свет велел
Вернуться к Мраку.
Мой пятый сын,
Он свет любил.

LXXXIII

Он самим светом был!
Но не простил
Он брата своего,
Благо он любил его.
И Кирус был не прав,
Учиняя век расправ.

LXXXIV

И Судный час настал:
Изарк его нагнал…
Реквием поют,
Тёмный глиф дают,
Но Райское прощенье —
Лишь Адское крещенье.

LXXXV

О, Судный круг!
О, как ты крут!
И Адским пламенем немым,
И Тёмным Агнием земным;
И вновь сомкнутый круг!..
Порушенный от рук

LXXXVI

Немых изгоев,
Чужих просторов.
Но сам характер
Иезарков крут!
И постоянный такт,
И Новый круг!

LXXXVII

Каким ты смел
Огнём гореть?
Какой же свет
Посмел велеть
Тебе поспеть,
А там — сгореть?

LXXXVIII

Тебе в наказ,
Как лишь указ.
Вот свет, Эрёхо,
Свет Рагнарёка.
Тот сын Изарка —
Осколок Мрака.

LXXXIX

И тот осколок покатился
По Млечному пути.
И тут вселился
В пророка Мрака. И мои
Стези полны его судьбы,
И дар его руки

XC

Вдруг приоткрыл
Мои глаза,
И я открыл
Пути Творца.
И наши Короли
Открыли Агниев пролив

XCI

Сквозь Бога,
Сквозь Пасмурное небо.
Путь Рока,
Путь Истинного гнева.
Вот он — Изарк,
Он — Сущий Мрак.

XCII

И тут пылающий набат
Как всех Миров распад!..
Я вижу старенький вокзал,
И тут Изарк сказал:
— Я поклоняюсь давности,
Причём до странности.

XCIII

Она намного слаще
Райской чащи.
Но мне без разницы
До праздности.
До христианской
Ярости.

XCIV

И до бесовской
Нарядности.
Так напиши поэму обо мне,
Прибавь немного о себе,
И твой рассказ
Запомнится как сказ

Прим.
В первой строке в третьем слове ударение падает на третий слог.

XCV

О равенстве души,
Зачахнувшей в тиши.
Об Адской половине
И Ангельской долине.
И опиши ещё
Тайну сущности его…

XCVI

— О, первый снег!
О, вечный снег!
Как в Сумрачном лесу,
Я в памяти несу
То самое мгновенье —
Святое исступленье!

XCVII

Не видно ни следа,
Но я иду туда.
Я памятник возвёл,
К Изарку подошёл.
И вот, внизу
Крутого косогора,

XCVIII

Подземного узора
Как мне спастись —
Вернувшись в высь?
Хоть я немой,
Мной двинула любовь,
И полилася кровь.

XCIX

Моё худое тело
По ней скорбело.
А все вокруг молчат,
По ком скорбят?..
Бог мой!
Я ведь живой!

С

А вдруг назад! —
Чреда отрад.
Малах повёл,
И я пошёл.
Ведь я бездомный,
Я — ангел тёмный.

CI

И моё сиротство,
Моё незримое уродство,
Небесный мой родитель,
Непрочная обитель…
Меня простите!
Грешника примите!

CII

Я продолжаю путь.
И будь что будь!
Но тут из заточенья,
Из тьмы полузабвенья
Велес — свят пророк,
И вот его урок:

CIII

— Ты — избранный сосуд,
С тобою все идут.
Но те, кто врут,
Что слаб твой труд —
Ничтожества теней!
Уж мне ясней.

CIV

Ну а пока дотоле —
Светлой воли
В глубине,
Светлой воли
В вышине.
И ясности тебе.

CV

— Ах… Последний шаг
И Лимбо нет!
Вот мой ответ:
Ну что ж, ну что ж,
Пусть град,
Меня не сломит Ад.

CVI

Я чувствую смиренье
И отчужденье.
Поэма близится к концу —
Любимому Творцу.
Я вам поведал Рай Богов,
Я вам поведал Край оков.

CVII

Но вот конец —
И, как в былые дни, — смиренье,
Изарка хлеб
Пророс, как исступленье…
Тёмные качели,
Вампирские постели.

CVIII

И я пришёл. Немые сени,
Какие роковые тени!
От Бога заблужденья,
Далече отреченье:
От боли вечной лени
Разрезаны пустые вены.

CIX

Небесные размены,
Воздушные арены.
В кругах крови вокруг,
Послушай, мнимый друг:
Падение комет,
Мой путь планет.

CX

О, провиденье!
Мрачное смиренье.
Исхода нет —
Горение комет,
Мольба планет,
Иезекииля ответ.

Прим.
В одиннадцатой строке в третьем слове ударение падает на второй слог.
          [И з` и к е л` й а]

Окончание поэмы.
Вход в Ад.
Описание Ада земли и Ада Любви.

CXI

В Аду ужасно,
Неимоверно страшно!
Реки тёмные бегут,
Души мертвецов крадут.
Бывал при жизни там —
Завален Адским Рам.

CXII

И весь я в меди, в серебре,
Разрезан и в огне.
Там реквием во сне поют
И всех, и всех влекут.
Там речи тёмные дают
И все, и все туда снуют.

CXIII

И душ так милых много,
И душ невинных море.
Но мне не страшно вовсе,
Лишь голос тайный просит:
Остановись! Остановись, постой!
Долой всё это! Стой!

CXIV

Ты думаешь мне страшно? — смех,
Ведь это просто смерть…
Она сияла под Луной
И говорила лишь со мной.
Но Ад Земли — он не чета
Аду Любви.

CXV

Я обернулся смертным
Слишком уж приметным.
Мне показалось верно
Всё, что вечно.
И вот опять, и вот опять
Время мчится вспять.

CXVI

И в нём воспоминанья —
Твои признанья.
Я обернулся зверем,
Тебе лишь верным.
А что потом, а что теперь?
Чреда потерь.

CXVII

Моя любовь незрима
И кажется лишь мнима.
Лишь сном всё было,
И ветерком сквозило.
Любимая, прощай.
Тебя мне жаль,

CXVIII

Любимая моя,
Любимая Марьянна.
Но вечный снегопад
И твой бесценный взгляд…
За что дана такая боль?
Моя невежественна роль…

CXIX

Так мной Изарк
Окончил свой рассказ.
Его и я пойму,
Когда умру.
Не страшно мне —
Весь страх во сне…

Эпилог

Nihil III

Мир такой кромешный,
Он и летом и зимою снежный.
Человек идёт по миру,
Человек хороший, грешный,
Кто твой Бог, кто твой кумир, о человек,
Ты сам не знаешь и в пути страдаешь,
Дорогой мой человек.

Слушай, мальчик Ваня,
В этой жизни все цыгане,
Отцветет он и увянет,
Или вновь цветком он станет,
Может сына ты оставишь на земле,
Может так вернешься к мраку,
Парой синих маков расцветут глаза твои.

Д. Маркиш

Приложение к поэме Лимбо.
Монолог сироты

О, одиночество,
Как тяжко мне не помнить
Своё отчество.
Как тяжко мне затронуть
Про отрочество,
О, одиночество!
О, вечный сон!
Коль славен он?
Но, провиденье, покажи
Свой вид в тиши и заверши
Моё пророчество.
О, одиночество!
Его бессменный круг,
Бессмертный чёртов круг!
Но я любовью пьяный,
Любимая Марьянна.

21-24 мая 2016

Поэма Лимбо.
Путь к Истине Земного Мира
По текстам древних славян и ариев.

Tenebrae ifinitus, vita brevis est.
Мрак вечен, жизнь скоротечна.

Конец

Гончаров А.С.
2 января 2014 – 24 мая 2016