Голый сентябрь

На запястьях осени голая чернота.
Решето деревьев точно могильный склеп.
Тяжелеет сумрак, спускается ночь-плита,
Придавив заплутавшего в лабиринте лет.

На плечах его взвалены тонны таких острот,
Что на каждый случай как боевой припас.
Только всякий разученный намертво анекдот
От колючей боли ни разу его не спас.

Выцветает память терпкого сентября.
Платья осени рваны, лежат в галерее луж.
Завывает ветер, откашливаясь, кряхтя,
Как седой вдовец, как оставленный кем-то муж.

Где теперь живет она, если и там жива?
Не её ли тени бродят по острию ночей?
Ну а если это и вправду его жена,
То нужна ли кому, и стала отныне чьей?

И кого доводит, приходит к кому еще?
За дрожащим пламенем прячется и шипит.
С ней - дыхание Бога, а всякий кто им прощен,
Не находит места, собою самим убит.

Немота бессонницы - это она и есть.
Если встретишь ее однажды в самом себе,
Опознай в ней жажду узнать, для чего ты здесь.
Потолкуем о ней в чернеющем сентябре.