Как будто ясно, что Ташкент не Рим...

Как будто ясно, что Ташкент не Рим,
В нем не бывает лондонских туманов…
Но я влюблен, я просто болен им,
Я персонаж ташкентского романа.

Я здесь с отцом «Чапаева» смотрел,
Меня здесь мама в школу собирала,
Любил и дрался, даже в хоре пел,
Бросал все к черту, чтоб начать сначала.

Здесь был мой двор и первые стихи,
В Цветаеву влюбленность и в Хайяма,
Тетради диссидентской чепухи…
Но лжи и словоблудия – ни грамма.

Я верил бабушке, она любила петь
Романсы, а потом читала Блока 
И так могла доверчиво смотреть
На мир, в котором находила Бога.

Он явно был на улице всегда,
Когда она смотрела сквозь прохожих,
И я бы не решился никогда 
Ее в минуты эти потревожить.

Как персонаж ташкентской суеты,
Я был студентом, не любил учиться,
Но мог читать стихи до хрипоты, 
И всех послать, и от души напиться.   

Ташкент меня в обиду не давал,
На улицах его я был как храме
И точно так же Бога узнавал,
Как бабушка, но пьяными глазами.

Он словно жил здесь, или жить хотел,
Есть плов на улицах, толкаться по базарам
И просто делать много добрых дел
Не свысока, а от души, задаром.
               
                2003