Там есть мужья, там есть отцы

Там есть мужья, там есть отцы. Им от тоски в разрывы глотки.
За каждым правда вся своя. Но, жаль, её не доказать.
Им стали, как жена и мать тюрьмы колючие решётки.
Немало в сердце горьких слёз, но никому не рассказать.

Звучат там вальсы вскрытых вен, кому-то после выше сроки.
Продумать стоит каждый шаг. Друзья, враги сплелись в одно.
Невыносимо быть собой, когда кругом одни пороки.
Но оставались там людьми. Быть ими нужно всё равно.

Без сна ночей не сосчитать, бьёт философия по венам.
А люди смотрят им в глаза. Бьют за спиною словом: Зэк.
Им приходилось выживать, там, где одни лишь только стены.
Спасать себя и говорить, что я, как прежде человек.

Назад домой немногих ждут. Отцом их дочь зовёт другого.
Седеют оттого виски, всё холоднее в жилах кровь.
Они терять могли себя, лишались в мире дорого.
И уходила навсегда от них извечная любовь.

У многих нет своей вины, там половина невиновных.
Но всё равно дано судьбой им годы отсидеть в тюрьме.
А на свободу выходя в глазах их  злости видят полных.
Не находящие себя, уходят в вечность по зиме.

Не осуди, люби и верь. Не называй его калека.
Все оступаются порой. Об этом сложно позабыть.
В тюрьме не просто быть живым, но всё ж быть можно человеком.
В них, как во всех желанья есть: С надеждой в сердце жить, любить.