зрелищ и хлеба

так заходят с поющим табором в божий дом
и вместе с ним тут же уходят в небо
потому что мы все хотим только зрелищ и хлеба
и давно не боимся распятий осиновых с чесноком

так у бармена просят кровавую мэри на первой плюс
а к ней отбивную из освежеванной человечины
и это диагноз - такой аппетит не лечится
и челюсти сводит до хруста

так идут на охоту, отнюдь не в полночь -
осенним погожим днем
и не зубами рвут, а заряжают двустволку
люди не волки, им далеко до волка
против любого лома всегда есть лом

так приходят в дремучий лес
где еще не ступали ни бабай, ни баба яга
выбирают огромное дерево и пилят его под корень
наступает пауза в птичьем хоре
и падает ствол, как ампутированная нога

это мазохистка-змея, себя кусающая за хвост
это свихнувшаяся акула, что рвет на куски акулу
это пустая земля, что дает урожай из пуль
просвистевших в воздухе

так мефистофель, купивший последнюю душу
крючковатыми пальцами нежно берёт свою трость
неплохо ведь жаримся, несите побольше хвороста
и закрывайте уши

а на небе иешуа, играя в кости с пилатом
недовольно щурится и закрывает нос
и бурчит - опять потянуло жареным волосом
и горелым платьем