У моих ворот постучался рыцарь

У моих ворот постучался рыцарь,
Сединой сверкнул его ясный нимб...
Ключевой воды он просил напиться,
Я, не пряча глаз, говорила с ним.
И не в силах крикнуть, чтоб прочь ушел он,
Я пошла питья принести на грош,
Но, когда вернулась к нему, был полон
Не простой водой, а вином мой ковш.

Не моргнув, он пил, точно быть обманут
Он и сам желал или жаждал так,
Что вино за воду и яд за манну
Принял он, как сделал бы лишь дурак.
И, когда его позвала остаться,
Он пошел за мной, привязав коня,
И за долгий вздох колдовского танца,
Пуще всех мадонн полюбил меня.

Что двоим дано – прежде всех заветов,
Слаще всяких яств, крепче прочих уз…
То ли пьян вином, то ли лунным светом,
Он сорвал печать с моих алых уст.
Он забыл в ту ночь о своих сединах,
Позабыл, куда он держал свой путь…
Что горит в ночи – до утра невинно,
Только б тот огонь не посмел уснуть.

А когда бежал, не простившись даже,
Словно я была всех грехов страшней,
Созвала я всех моих лунных стражей,
Что резвее всех вороных коней.
Наказала им заплести дороги,
Завязать узлом перед ним пути,
Чтобы он вернулся в мои чертоги,
И, напившись всласть, не сумел уйти.

День за ним летела шальная свита,
День свистали ветры ему во след…
Он во весь опор увозил мой слиток,
Мой подлунный мед, мой весенний бред.
У ворот ждала я, но верно знала,
Что у древних чар не достанет сил…
Но взошла луна, снова ночь настала,
И опять он пьяной воды спросил…