Ах, этот вальс

Прохладно в седеющем парке,
В дали «Иоланта» звучит,
На лавочке с книгой Петрарки
Мадам одиноко сидит...

Как листик встревоженный локон
Дрожал на виске у нее,
Очки и загадочность стекол –
Влекли любопытство мое.

На ней была легкая шубка
И чувств не раскрытых оскал,
Я будто небрежно и в шутку,
Присев на скамейку, сказал:

- Мадам, уже падают листья,
И осень в смертельном бреду,
Уже виноградные кисти
Желтеют в забытом саду.

Я жду вас как сна голубого,
Я гибну в любовном огне,
Когда ж вы мне скажете слово,
Когда вы придете ко мне?* –

Мадам посмотрела лучисто
И тоже, как видно, в огне,
На суржике дивном и чистом
Культурно ответила мне:

- Навищо вы так говорите?
Я слухать такэ не терплю!
Я здесь отдыхаю, простите,
Преступного я не роблю.

- О, милая, милая, милая,-
Какая прекрасная  речь!
Зачем эта осень унылая?
Дозвольте нам с вами утечь

В страну, где ни жухлые листья,
А солнечной страсти волна
Взорвет виноградные кисти
Броженьем густого вина.

Пойдемте, прошу вас  ласкаво,
Вон там - ожидает авто. –
Мадам тихо с лавочки встала,
Закутавшись зябко в манто…

Мы с ней подружились, на время,
И как корабли разошлись…
Какое ужасное время,
И жалкая, жалкая жизнь…

*Пел А.Вертинский. Автор текста, по-моему, он же.