Маяковский

Он надорвался в жизненной телеге,
В тяжёлый воз впряжённый аргамак,
Споткнулся, распластавшись в резвом беге,
Увяз в грязи, не выбраться никак.

Рвал постромкИ, грыз удила, и пена,
Кровавая стекала с его губ,
Просила воли в нём душа и пела,
Но был сильней в руках у Лили кнут.

Любовь прекрасня позором быть не может!
Прощал ей всё, и сам не ангел был.
Её смешок:"Гуляет, ну так что же,
Лишь бы своей он музы не забыл".

И пресекались все попытки бегства,
Чтоб выгоды своей не упустить...
Муж Ося, Маяковский по соседству,
Он не хотел любовь свою делить.

Другая? Да, конечно, кто там знает, 
О чём ещё мечтать и думать мог...
Но прочность у поэта иссякает,
В отчаяньи на дуло сердцем лёг.

Расчётливо удерживала в неге,
Чтоб музой быть. Другим того не сметь!
Надежду лишь питаю, что на небе
Не прощена была поэта смерть.

Я не судья, о нет, избави Боже!
Не мне решать кому и как лететь,
И однозначно жизнь не подытожить...
Но ты - чадила, он же мог гореть!