москва адлер

взгляд цепляется за будто заиндевевшую белую иллюминацию букв, складывающуюся в такое глупое, никому не нужное сейчас, стандартное рекламное "мосгаз"
под ладонями — твои гладкие, родные плечи, ты стоишь, уткнувшись мне носом в грудь, только так позволяет рост
мутнеет прозрачная липкость ночного воздуха;
продолжается посадка на поезд москва — адлер.
продолжается посадка моих тусклых мечт, их ведут под руки, закованных в тяжелые, угловатые, уже вымазанные в крови цепи,
а я от боли даже и звука выдавить не могу
слова теряют вес так стремительно, что ловить их в озябшие от какой-то внутренней черноты, почти не шевелящиеся пальцы не имеет никакого смысла
настолько масштабной деноминации свет не видывал, воистину
жмусь к твоим волосам щекой, вбираю в ноздри твой запах, никак не желающий отпечатываться в памяти мятной жвачкой, никак, понимаешь, никак
будто бы умоляя — дай еще час, позволь утонуть, вдавить прочнее болезненным, каленым штампом в вену,
перрон переполнен людьми, дети, взрослые, тащащие за собой разбухшие чемоданы,
и вокруг столько звуков, мельтешения и гулкой.. такой окостеневшей скорости,
а мы как под вакуумом: нет ни слов, ни мыслей, ты что-то говоришь, смеешься прерывисто, нервно, а я только устало-вопросительно подмечаю "как ты еще можешь что-то вообще связывать в строки",
закрываю на миг глаза, сжимаю тебя в объятиях теснее, дышу через раз, чувствую, как ты касаешься моей щеки мягкими губами, запоздало реагирую, тут же пытаюсь вырулить мозг, несущийся по встречной, на свою полосу, а руль не поддается, будто все переходники мигом оборвали, гидроусилитель заклинило, хочется закурить и заправить прядь волос за ухо, но не удасться: мне нужно срочно на такси, подальше отсюда, подальше, господи, я больше не могу, нет,
сжимаю твои пальцы, кусаю щеку изнутри, давлюсь улыбкой, захлебываюсь воздухом, пытаюсь что-то веское и нужное сказать, а хватает выдержки ладонь в своей плавить, "не говорю 'пока', не хочется", и ухожу к переходу, я трус, но

не оборачиваясь
почти бегом вдоль перронов, скорее обратно на вокзал,
и неизвестно, кому больнее, кто отчаяннее: кто уезжает или кто остается,
ес соя говорил, что тому, кто остается, и я с ним в ту секунду почти согласен,
завершается посадка на поезд москва — адлер,
это последнее, что я слышу, выбегая из здания курского.
дрожа, трепетно закуриваю, вызываю такси и трясусь среди неизвестных мне людей ровно десять минут, пока не подъезжает серая шкода.
ты уже едешь, а я жду такси и курю, да, я кажется все еще курю, или я уже в такси, я не понимаю
в салоне хрипло играет музыка. колупаю лак на ногтях, смотрю на светящуюся вокруг меня москву, проплывающую в окнах тесной малолитражки,

а ты
что видишь ты?

оставь земфиру для зимы. давай все-таки 'дежавю'.
мне кажется, щеке мокро?
нет, нет, ни в коем случае.
я тебя дождусь.

"он знает те места,
где нет последней песни"