Возвращение в Египет 2

Горячее солнце в зените. Песчаную пыль носит ветер.
И взгляд молодого верблюда исполнен немой укоризны:
Я пью исступлённо боржоми от зверя всего в полуметре,
Роняю тяжёлые капли на джинсы из дальней отчизны.

И вкус непривычный напитка, солёный, слегка горьковатый,
Меня избавляет на время от странного привкуса крови.
И голос гнусавого гида в ушах застревает, как вата,
Мешая вновь вслушаться в шёпот, где в каждом непонятом слове

Какая-то древняя сила, какая-то тайна сокрыта.
И память тревожат обрывки неясной и призрачной жизни…
Вокруг Пирамиды и тени… и в сердце могила разрыта,
Где спал я в своём саркофаге из мрака забвенья и мысли.

Рождаясь опять человеком, вдали от Священного Нила,
Я непримиримо стремился на родину всех фараонов.
И вот, наконец, я вернулся домой - где давно схоронила
Моё тело снова Изида, а дух мой в змеиной короне

Унёс на окраину мира горячий неистовый вихрь…
О, Сет, если б знал ты, что делал! Что там, на заснеженных землях,
Чужие безумные боги, поддавшись заклятию Лиха,
Заставят забыть всё, проснувшись младенцем на смертной постели…

Теперь я всё вспомнил. Но сердце уже человечье трепещет
В груди моей… Мы не похожи и прежде с тобой, брат мой, были.
Но я, на себя непохожий уже, ненавидящий женщин
За то, что они не похожи на тех, кто меня здесь любили, -

Я слишком чужой стал теперь – всем... Прощай, Сфинкс, хранитель печали
Моей неизбывной и горькой; прощай, это небо и солнце:
В автобус сажусь – уезжаю. Чтоб где-нибудь в самом начале
Другой жизни, всё позабывший, опять к Пирамидам вернуться.




из цикла Шёпоты нильских песков