Риму

пущай гремит, как колокольчик, оттянустью вымя
волчицы той, что сжалилась над человеческой нуждой,
сама ведь виновата не угадав такими,
что обернется войнами, инцестами, враждой.
 
ах, Рим.. мой Рим.. в своем скучании по памятным камням,
видавшим жуткие сценарии кровопролитий, боли,
я то ли прозябаю, предавая серость дням,
незрячесть неба твоего зовет на помощь, что ли..
 
зачем нам этот занавес сотканный железом
перераспределение артерий перезвона,
ведь улетев что утка, подстрелена обрезом,
хромаю на крыло одно, как следствие урона.
 
скажи мне, Рим, в который, в безпросвет ведутся
дороги, тропы, вся протяжность всех путей,
мальчишек тех, весталских, за молоко дерутся
волчицы ты запомнил? что дальше стало с ней
 
и на ровне с млекопитающей особью империй
что было после с ними? ты помнишь колизей
еще стоял незыблемый без сглаза, без поверий
в себя вбирая всю враждебность тех друзей,
 
принуждены что были указом императора
чужую плоть карать на потеху зрелищ?
где честь бывать должна - рубец и шрамы кратера
мы разве, Рим, с тех пор немного повзрослели?
 
о нет, мой друг, видавший скопища паломств
вся эволюция форсирует в книжицах ученных,
а мы не устаем от пьянства, вероломств,
от хлеба, всех последствий, крови запеченной.
 
скажи мне, Рим, ты помнишь как пота выделения
я стряхивал на землю, где жухлая трава
Ромула щекотала с Ремом, их падение,
волчицу, что кормила, возможно, не права -
 
инстинкты первозданны! Рим, тебе известней
намного моего больше. но ответь
ты помнишь мою поступь? это интересней
не больше чем песок арены боя ведь.
 
что в сути есть потребность в пище ребятишек
в сравнение с охотой встретится опять?
добравшись до тебя, небосвода вышек
в желании растворюсь одном - тебя обнять.
 
скажи, Рим, ты скучаешь? хоть капельку скучаешь?
своим смешением крови грязною маня.
прошу ответь мне Рим... но ты не отвечаешь...
молчание означает - тебе не до меня..