Побег

Как будто выпустив на волю Джинна,
Он обладал всем тем, что только мог желать,
Он пил коктейли пряные и вина,
Распутницы слетались мухами в кровать.

Он с важными персонами беспечно
И фамильярно говорил который раз,
И солнце, что садится каждый вечер,
Казалось, для него готовило алмаз.

Он был знаток в искусстве уваженья,
Одну простую истину познав давно:
Когда твой склеп наполнен грудой денег,
Будь кем угодно - ты в почёте всё равно.

Дверей стеклянных скрип, рукопожатья,
Улыбки, что наклеены на сотню ртов,
И крик, что вырвался занозой: "Хватит!
Я ухожу! Я быть убожеством готов!"

И скинул он блестящие одежды
И сбросил золото, что тяжелей земли:
"Эй вы! Ловите, глупые невежды!
От этой ноши плоть устала и болит!"

Распутницы, чья кровь была горячей,
Вдруг стали холоднее ледяных миров,
И в их глазах исчез вчерашний мачо,
Что повелителем был тигров, змей и львов.

В дома к блистательным персонам двери
Закрылись навсегда. Друзей вчерашних нет.
На место их пришла стальная вера,
Что не разрушат пытки или смерть.

Он шёл убогим нищим по дорогам,
Презрением горя к вчерашнему себе,
Молящемуся денежному богу,
Но раб восстал, решив: "Побег! Побег! Побег!"

Готов он на земле сырой валяться,
Лишь только бы не быть в почёте у людей
За золота куски, что жадной пастью
Кусали узника богатого больней.

Плевки готов терпеть и равнодушье,
И в яме спать, когда луна нахмурит бровь,
И милостыней жить, лишь только б слушать
Над миром прозвеневший хор колоколов.