Мы одной крови с запахом ветра...

Мы одной крови (с)

Мы одной крови
с запахом ветра, с запахом терпким соленых прибоев, с привкусом легким шансонного ретро.
Мы не готовы сдаваться без боя городу шумному с визгом подземок, с дымом горчащим окраин рабочих, с мокрым асфальтом, шершавым и серым, так непохожим на гравий обочин трасс-серпантинов, отмеченных в картах [узких тропинок, неведомых зверю?].
Мы нарисуем чернилами арты: нежный фламинго в оранжевых перьях, горы высокие [синий фломастер], снег розоватый на острых вершинах.
Каждый из нас фантазировать мастер и тормозить на дорогах машины.
Мы не готовы сидеть по квартирам, поздно вставать и курить на балконе.
Вот он, рюкзак, и помчимся по миру – поезд варшавский сегодня нагоним, завтра настигнем крылатую яхту, гулко шагая в обнимку по пирсу. Солнце ласкает нас преданно/мягко, целясь упрямо в веснушки и пирсинг.
Кеды в пыли, мы и сами устали, но на свободе нам дышится лучше, словно – весна с целой кучей проталин…
Ну же, лови свой единственный лучик.
Снова попутки, в крови – запах ветра. Ищем свою [и ничью] Ниагару. Мы не считаем совсем километры, держим в ладонях планету на пару. В донышках глаз отражается небо, небо безгрешное и голубое.
Ты же мне веришь, что где бы я не был, мне хорошо и уютно с тобою?
Ты же мне веришь?
Глазами смеешься, молча сжимаешь плечо крепко-крепко…
В вереск запрячется встрепанный ежик, вспугнутый шумом надтреснутой ветки.