Р. Л. Стивенсон Вересковый Эль

Вересковый пили напиток,
О нём помнит сама Старина;
Был намного он слаще мёда.
Был намного он крепче вина.
Ощущая блаженный запах,
Под землёю в домах варили.
И так целыми днями вместе
Под землёю напиток пили.

И поднялся король шотландский,
Беспощаден к своим он врагам,
Уничтожил он пиктов в битве,
Как пронёсся по ним ураган.
Через горы и через мили
Убегали они, спасались.
И ещё за тела молились -
За тех мёртвых, что настрадались.

Жарким летом здесь почитают:
Красный вереск - священный реликт,
Но напиток никто не варит:
Если есть, кто в живых - тот не пикт.
Они спят ведь в тесных могилках,
Что покрыли горные пики,
А что вереск? Цветёт и дальше,
Пока смерть меняет их лики.

По долинам, растёт где вереск,
Летом скоттов король проезжал,
Пчёл жужжание он услышал,
Как пронзил его мысли кинжал.
Его лик покорился злости.
Его лоб был очень уж бледным -
Вересковой землёй он правил,
Но на эль был очень уж бедным.

Вдруг вассалы его наткнулись,
Проезжая тут, рядом в полях -
Двое пиктов от них скрывались
За камнями, о жизни моля.
Грубо взял король их с собою,
Они молча переглянулись:
Сын с отцом - вот те, кто остались,
С той войны живыми вернулись.

И смотрел король на тех пиктов,
Восседая верхом на коне,
Что короткая смуглая пара?
Вспоминала о прошлой войне.
Вниз по берегу гнал король их.
Был обрыв, и там остановка.
"Подарю я вам жизни, пикты.
В чём же в эле ваша сноровка?"

И стояли отец да с сыном,
То на небо смотрели, то вниз.
Там воздух, там солнце, там птицы -
Там море, там скалы, там бриз.
Вдруг уста отца разомкнулись
Так неловко, так непривычно:
"К королю хотел обратиться,
Пару слов сказать ему лично."

"Дорожу я своею жизнью
И хотел бы продать вам секрет
Честь считаю ничтожною вещью" -
Голос... Чистым он был, как в реке,
И пронзительным - наслажденье,
И столь звонким - слуху услада:
"Хотел бы продать вам секрет, но
Лишь за сына боюсь... До упада

Его пыл не предаст, не смирится.
Лишь ничто смерть, увы, для него.
Да и совестливо мне будет
Стать продажным во взгляде его.
Я прошу вас, его вы свяжите.
И, прошу вас, бросьте с обрыва.
Расскажу я тогда секрет вам,
Что ношу народным порывом."

В тот же миг достали верёвки.
Теперь связанным пикт-сын стоял.
Раскачал его крепкий воин,
Кинул в точь, как отец настоял.
Всплеск! Его поглотило море,
Только в воздухе крик оставив.
И стоял карлик одиноко,
Последний, себя же избавив.

"Знайте, я не слишком слукавил -
Лишь за сына боюсь. Жди беды
От юнцов. Нет мужества, верю,
У людей, тех, что без бороды.
А сейчас все пытки напрасны,
Не страшит, как бы не тлели
Мои кости, умрёт со мною
Верескового тайна эля."