Запряжённые тройкою

Запряжённые тройкою
Белогривых коней,
Мчатся сани роскошные
Среди снежных полей.
Звучат скрипка с гитарою,
Балалайка, гармонь,
Летит рощею старою
Колокольчиков звон.
Под оркестр изумительный
Среди снежных полей
Поёт очень пленительно
Экипаж весь саней.

Ах, зима, зима снежная,
Вьюги ночью и днём,
И морозы трескучие
Лица жгут, как огнём.
Но тебе мы все радые,
Потому что в груди
Сердца наши все жаркие
От горячей любви.

Кони их белогривые,
Выгнув шеи свои,
Во весь дух, ох, ретивые,
Чуть касаясь земли,
По дороге накатанной,
Как по полю чудес,
И ворон крик раскатистый
Сквозь засыпанный лес
Снегом белым пушистеньким,
Словно пух тополей,
Мчат, а голосом чистеньким
Все поют из саней.

Ах, зима, зима снежная,
Вьюги ночью и днём
И морозы трескучие
Лица жгут, как огнём.
Но тебе мы все радые,
Потому что в груди
Сердца наши все жаркие
От горячей любви.
         *****
В одной из стареньких газет,
Расстеленных здесь мною на траве,
Чтоб не испачкаться еде,
Которую я взял из дома:,
Хлеб, лук, бутылка самогона,
Хек-рыба, яйца, сало
И мясо, правда мало,
Копчёное, свиное,
Я прочитал такое:
Поэт в России, больше чем поэт», -
 Сказал один поэт мастистый,
Когда я кушал хетт костистый
И пил крепчайший самогон
Весной в тени дубовых крон,
Под шелест листьев молодых
Пася днём ясным коз своих.

Я отодвинул хек костистый,
Напиток свойский, крепкий, чистый
И с мужеством, присущим лишь богам,
«Неправда это», - говорю я вам.
Поэт обыкновенный человек.
Ни царь, ни поп, ни хан, ни бек,
Ни бог, ни ангел, ни авгур,
Ни шахиншах, ни Радж Кашпур,
Ни президент и ни Эней,
Который Рим когда-то Рим основал,
Ни Крез и ни Нарцисс, и ни Орфей,
Который пением своим всех чаровал.

Стихи писать, скажу я, очень просто.
Слагать их начинают и в лет пять,
Любого пола и любого роста,
Бе разницы, кого как звать,
Любого племени, религии любой,
И пьющий водку и веры никакой,
Лукавый, добрый и лихой,
Спокойный, нервный, шебутной,
Ну, в общем всякий человек
Им может быть во всякий век.

Писать их можно и зимой,
И летом, осенью весной,
В дожди, при солнце, в олода,
И каждый день, и иногда.

Не буду о поэтах говорить.
Скажу лишь, что поэтом может быть:
Сапожник, дворник, золотарь,
Артист, учёный, государь,
Садовник, лётчик и шахтёр,
Рыбак, чистильщик и шофёр,
Певец, и сторож, прокурор,
Разбойник и пират, и вор,
Купец, политик, дровосек,
Судья, защитник, даже зек,
Моряк и боцман, адмирал,
Солдат, полковник, генерал,
Печник, кондуктор, космонавт,
Скорняк, учитель, аргонавт.

Чтоб написать стихотворенье,,
Не надо творческое рвенье,
А только лишь душевное терпенье,
А больше божье вдохновенье.

Для тех , кто пишет для души
На темы разные стихи,
Слагать стихи им  не забота
И не тяжёлая работа,
А удовольствие одно..
А для поэта это ремесло,
Которым кормит он себя,
Семью свою и иногда
Любовниц всех своих, друзей,
Их жён и маленьких детей,
Которое за т от талант,
Что свыше ему богом дан
Приносит славу и почёт
А также множество забот.

Вообще-то стих – это строка,
И может быть она одна,
Из слова одного или длинна,
Размеров всяких вся  полна

Отбросив поэтичность, как химеру,
Для сочиняющих стихи, к примеру
Я приведу лишь два стиха,
В которых ясны все слова.:
 По прозвищу мой  пёс был Чих –
Вам это будет первый стих,
А следом будет вам другой:
Он пел, кивая головой.

«Что за стихи?! – поэт мастистый,
Прошедший путь ухабисто-тернистый
К Парнасу, и, севши на коня,
Крылатого, былинного   Пегаса,
Укрытого попоной из атласа,
С высокомерием  глядя
 На всё творение иное
И длянего всегда чужое,
Притворно возмущаясь,
Хотя  на деле всё ж стараясь
Творение чужое втоптать в грязь,
Воскликнет, показав всю страсть.

И, бросивши творение на стол,
Ногою топнувши об пол,
Бородку свою сжав в кулак,
С горячностью добавит для зевак.:
«О, Волга, колыбель моя!,
Любил ли кто тебя, как я.
Вот это стих, вот это да,
Всё остальное ерунда».
Хотя, быть может, пишет сам верлибром,
Размером непонятным, как калибром
Незнающий охотник палит в дичь,
Стараясь цели так своей достичь.

Да, кстати, слово «ерунда»
Неоднозначно слову «чепуха».
Скажу для ясности: давно
От немцев к нам оно пришло
,
И, исказив его, как в призме свет,
За двести, может, триста лет,
Мы произносим на свой лад,
Нисколько не задумываясь над
Истинным значением его,
Хотя значение оно
Имеет ведь совсем другое
(Для немцев ведь оно родное),
Звучащие как hier und da,
И значило во все века,
На русский если перевесть,
То будет это там и здесь.

Так чтобы строчку-стих вам сочинить,
Не обязательно поэтом классным быть.
Но, если сочинили однажды вы  куплет,
То вы уже ,считай в душе своей поэт..

Возможно, кто-то знает из газет,
Взялось откуда слово то «поэт».
Ведь на Руси так много слов.
Но, если всё же интересно,
То будет вам доподлинно известно:
Поэт – не нашенское слово,
Оно из Греции пришло,
А самолёт название не ново,
Оно ведь при Петре ещё было.
Давненько очень, при Петре

На нашей русской стороне
Поэта звали виршиплёт,
А самолётом звали плот.
Иль, скажем, Нашенское «щи»,
У немцев также есть они
Но щи мы русские едим,
А на немецких с горки мчим.
Или ещё такое вот сравненье,
Которое нам даст стихотворенье:
По-русски значится  «рука»,
А по-французски буде «бра».
Французским бра мы разгоняем тьму,
Рукою русской часто бьём себя лбу.

Как видите, для написания стихов
Нам надо знать так много слов,
Чтоб ударения и рифмы совпадали,
Слова свои места всегда все знали,
Чтобы в стихах всё было ясно
Для всех читающих людей,
И буде всё тогда прекрасно,
И будет всё тогда okay.

Так что стихи писать любой мастак.
А делается это, скажем, так.

Однажды по деревне шёл медведь,
Увидел мужика, который плавил медь
Для нужд своей большой семье
(Она сейчас в большой цене),
Почухав пальцем длинным голову,
Походкой важной подошёл к нему
И говорит, посасывая  лапу:
«,Друг милый, одолжи мне шляпу,
Иду я к медведихи на свиданье,
Чтоб сделать ей в любви признанье,
Да впопыхах забыл про то,
Когда приветствуют её,
То с головы снимают шляпу
И, на колени став, целуют лапу».

Мужик от удивленья открыл рот,
И, как увидевший собаку кот,
Побег, куда  глядят его глаза,
Истошным голосом вопя,
Чтоб слышали его соседи:
По-человечьи говорят медведи.

С тех пор нам утверждают и твердят,
Что звери все по-людски говорят,
И в сказках нам про это врут.
Ну, а в действительности то был шут,
Который спьяну или сдуру
(Он был на выдумки силён,
К тому же сильно опьянён)
Напялил на себя медвежью шкуру
И, чтобы порезвилася душа,
Как по тропам лесных зверей,
Пошёл по улицам села
Пугать затурканых людей,

Но было это с незапамятных времён,
Когда народ ещё стихи
Не мог выдумывать свои,
А только пел, плясал под бубна звон
В звериных шкурах при огне
Костра большого, при Луне,
И забавлял народ, себя
Посредством наподобие стиха

Но так, как это было так давно,
Что теперь людям, в общем, всё равно,
В какой известно допустимой мере
Поверить, не задумываясь, что
Гутарили  по-человечьи звери,
Здесь важно показать лишь то,
Что в наше время, чтоб писать стихи,
Поэмы и сонеты, баллады и вирши
Или в стихах роман иль пьесу сочинить,
Не обязательно поэтом знаменитым быть.

А если ваши не печатают стихи
Из-за того, что не имеют ценности они,
То не печальтесь. Для души
Стихи любые хороши.
Ведь это даже интересно,
Что в голове для рифм есть место.

Вот так все пишут для души
На темы разные стихи.
          *****