Недолгая любовная история

                Наталье Александровне Грибковой          

               РУСАЛОЧКА   
В прошлом смотрел, долго стоя у кромки,
как вдаль плывут ледяные обломки,
и с этих пор ледяная вода
холодность мне придала навсегда.
Свет… пляска атомов… свалка молекул…
Может быть, я засмотрелся на реку?
Может быть, в жизни дало что-то сбой? –
если русалочка рядом со мной
мне о ребёнке, семье говорила,
облокотясь на мосту на перила.
Ноги ей – словно свело в ледяном
мутном потоке: известный синдром.

2 декабря 2006

В ОТСУТСТВИЕ СНЕГА
На встречу я спешил по лужам.
Я всем, чем мог, тебе помог.
Но думал, что как друг я нужен,
а оказалось – как платок.

Иди вперёд – простой твой путь же:
работай, диссер зищити.
Но ты не думала, что лучше
другой платочек завести?

Да, мы с тобою непохожи.
Твои намеренья – благи:
от них у всех, кто рядом, тоже
возникнут чёрные круги,

которые заметил как-то
я под глазами у тебя,
вперёд идущая фанатка,
всех на своём пути давя.

Снег до сих пор ещё не выпал
и можно видеть, наклонясь,
что бисер на земле рассыпан.
Который ты втоптала в грязь.

5 декабря 2006

ИЗ-ЗА ОДНОЙ НЕПРАВИЛЬНОЙ СТРОКИ
Ты прислала когда-то мне стихи,
которые читал раз пять уже
из-за одной неправильной строки:
«Плыву я вдаль на тонущей барже».

Мне показалось, ты меня звала.
И я шагнул с причала на баржу.
Но ты с неё в последний миг сошла,
а я – остался. И с ума схожу.

6 декабря 2006

                СЛЕД
Кто-то нужен и дорог кому-то,
а меня окружает пустой
мир, лишённый тепла и уюта
и наполненный лишь красотой.

Этот мир неустойчив и шаток,
и когда появилась она,
то его привела в беспорядок,
не желая того. И ушла.

Я смотрю, вспоминая об этом,
как теперь высыхают мазки
на картине, отмеченной следом
наступившей на краску ноги.

8 декабря 2006

                КОНЦЕРТ
Толпы, неведомой силой влекомые.
Вечное броуновское движение.
Офисы, холлы, складские, торговые
и производственные помещения.

Жизнь, так похожая на выживание,
где поменялись местами в поспешности
цели и средства для существования –
между Случайностью и Неизбежностью.

Люди с навечно уснувшими душами.
Выглядят лица и дни одинаково,
кроме дня встречи, когда оба слушали
этот концерт. И когда она плакала.

Музыкой залито всё мироздание,
словно звучание музыки призвано
сделать прекраснее эти рыдания.
Вот она, здесь. Но такси уже вызвано.

Музыка льётся легко и размеренно.
И хоть она у меня ещё дома, но
самое главное нами потеряно,
так же, как самое хрупкое сломано.

Комната музыкой с плачем наполнена.
Так мне сказать что-то важное хочется.
Странно, что мне наша встреча напомнила
не о любви – только об одиночестве.

Радости мне подарила в обрез она.
Выросла вдруг между нами расщелина.
Как всё решительно было отрезано
и как немного нам было отмерено!

Мне ты оставил лишь музыку, Господи.
Сколько загадок ещё не разгадано,
скрытых в глазах и в хромающей поступи,
из-за которой она часто падала!

Золушка в ортопедических туфельках,
не поскользнись же, когда гололедица.
Кажется мне почему-то, что в сумерках
сотовый вдруг оживёт и засветится.

Плакать теперь мой черёд. В зимнем воздухе
и в порождённом машинами шуме я
слышу стихами вдруг ставшие отзвуки
этого плача на грани безумия.

17 декабря 2006