Жаклин

Утро. Жаклин открывает глаза.
Все еще на вокзале.
Сегодня снова нужно ехать назад,
А пока пьет эспрессо в ожидательном зале.

Справа тетенька читает какой-то журнал.
Слева ребенок жадно хватает пищу.
Люди. Шум. Поезда. Вокзал.
А Жаклин берет ручку и письмо пишет.

Все еще утро. Жаклин вышла на перекур.
Стрелки часов указали на цифру девять.
Углеводовый перекус (давно плевать на свою фигуру).
Август. Четверг. Скоро конец недели.

Мимо снуют мужчины, предлагая такси.
Рядом подсела совсем пожилая дама.
Жаклин умоляет взглядом себя спасти,
Ведь сюжет ее жизни все больше похож на драму.

Жаклин молча в зал возвращается ждать.
У стены глаза мозолит фортепиано.
Она подходит, открывает крышку и начинает играть.
Добавляя в отрывки все больше пиано*

Десять часов. Поезд прибыл на третий путь.
А Жаклин в душе не находит места.
Нужно идти, поезда никого не ждут.
Спешно бредет к вагону и вспоминает детство.

Двадцать минут спустя. Дорога ведет на дом.
Дом без души, и где так много правил.
Ее жизнь мертвых душ недописанный том.
Кажется, зря в конце запятую поставили.

Жаклин упрямо глядит в окно:
Дома, поля, леса и синие реки.
Словно отрывок тупого кино.
Она от скуки еле вздымает веки.

Остановка. Снова на две минуты перекурить.
На перроне стайки людей продают пирожки и сливы.
Жаклин прячет усмешку, ей не хочется жить,
А вокруг все такие безмерно счастливые.

Снова сердце и душу прижмет печаль.
Солнце слепит глаза, Жаклин хочется спрятаться.
От безумной тоски пойдет сделает чай.
Хоть какой-то способ с собою справиться.

Бессонные ночи заговорят о своем.
Жаклин давно не спала в постеле.
Жар солнца охватит ее огнем.
Следы оставит свои на теле.

Тридцать восьмое место, еще 16 часов в дороге.
Жаклин уснет непробудным сном.
Проснется утром. Сойдет вся на нет тревога.
Ну, вот. Нелюбимый родимый дом.

Жаклин нервно курит застряв на перроне.
Улыбка давно сошла уж с лица.
Пойдет за вином, запьет на балконе.
И скажет, что так умирают сердца.

Август минует, в мир наш нагрянет осень.
Улицы все занесет листопад.
Миллионы будильников прозвенят ровно в восемь.
А Жаклин снова письма запишет в тетрадь.

Жаклин говорили, что она как скала.
Жаклин желали удачи и говорили, что она это солнечный свет.
Но никто не заметил, что внутри - она умерла.
Никто не заметил, что Жаклин больше нет.