млекопитающие

георгиевские ленты
и фанатские шарфы
чернобурые банты
криминальная россия
геббельс в эпоху тотальной войны
цру цензура
и отекшие глазницы
неуспевшие созреть
отправляются в поход
по ветвям героической мощи страны и игила
через экран
параолимпийцев
под радостную музыку из мультфильмов
заворот порываться
покемон гоу

созвездья сгущали
цезя гриву
горели клочья
разинув кожу
зовущей
миской
опракинулась
каменно
сталью
отколол клок стекла
по шерсти
струился пот
в исхоженном солнце
продрогли оселые роды
прямоидущего
окно разбилось
наружу
улитки лезвием налива
концлагерей
туда сюда
не пачкаясь
не жалея грудных патронов
сладкой сыпью
труповоза зренье
лбом
углем
самоуправления
скрестнулась истуканом
кора
деторождения
качая прибоем
головы почвы сгорания
дуговой тротуар молюсков
поедания
сиплых бермудских углов
уголовного кодекса
георгиевские ленты и фанатские шарфы
при
мошкоре бессмертных полков
практичный порез
тактичный экспад
дальновидный обрез
настало время падать навзничь
настало время добивать
добираясь
дестизначный номер
настало время прикосаться
настало время распадаться
шевельни извилинами посмотри
где нам здесь отпускают лучи
асфальтированных рук лезвием
треснул
на семь отдавленных эмбрионов
шприцом границы
прятать в чужую дверь
догнивающие останки щенят
намеренно сытиться
прожираясь наскв - ось
ехать на нас
окатанной дорогой
млекопитающих
безостановочно
для сытых тел
не сказанный
не сказанный
упрямленный
как вся связь
вся связь
будит
будит
западает
языками
за
гортань
бессвязно
связок
нитями
бессвязными
не
спасает
дарованную
узость
веревки
на
железы
серым
чернилом огонь
измельчает
подошвой
говеным коричневым градом утра
побелеет белая кость горстью
песнь цепей
еблей выдающихся неб
на оранжевой коже солнца
сдираемой без анестезии
ручьем
февральского симпозиума
солью метель
срывает деревья
разомкнутых проводов
собираем ходу
мы
неумолимо
ходу
мы
неизбежно
ходу
заживляет нас сортир
жарко
из последних дыр
насыщенно
засыпать племенами
неумолимых дождинок
мочегонным апаратом подаря
кровеносным садоводом рукотворя
разжиря
полости скорять
размезжая запястье
падать
гулко гулко поднимать
шапки молча
над головой
мякоть среды
вежд ****ежа надежд
все пройдя
выблевать лед
дырявые цветы
челюстных
подоконников
вездесущей церквушки
калек кала
цирковейшей
летальностью
пробуждения
исходы
мучки
твердеющей
зарею
ломая скорлупу
самыми стеклянными пылями
убеждений
выходяще
тронуло прочь
не из-за угла
а пополу
выскользь
рыцами слоняясь
пожертвенной радостью
сумками
валются
тела
на сладость ребенку
шибко бьет
в рдеющей золе
пламенистый север
запевающей рябины
на рот
сотни гневных крыл
машут  и разбивают камнями
крыл
заселенные пункты оцепления
вязко снимает сплошная половина
гладко попятно успешно угодно
поломка была новой
поломка была старой
неопознанных животных
необозначенных видов
комкаются в пыли
их
замещения
навсевремя
деревянной улыбкой
очистки
в сытые лужи
доходом
на
стай срывы
шипкие узлы
измороженных дорог
рассветный закат
шипящего ножа
сырые
солнечными цепями
неотмыкающих атомных реакторов
нихуя не помню
в неделю по 4 роста
дивный
лезвенный месяц
толдычит
мне
толковый разговор
синица
слезает
слизывает
улей
мычащие спины вдоль
оловянные геральдики
камнями
вопьются в глуш сплошной стадности
клевером железных
градов
и будут звенеть
громче
чем
вселенная
до век глаза толкай
толк
толкай
занавесь
контрольные зачистки
от российского информ бюро
убивай убивай убивай
посторонних зверей
мозговая кора
закрывает пыльные лица
мертвой жизни остаток
отстегни
не лежа
не стоя
того
чтобы лгать
полни веки насквозь
не стоит бояться
наружу

давя кипяток на лоб
марля повязла
песочный лай
стеклянного скелета
пеплом
укроет
нам
глаза
чтобы
больше
не
видеть
все
это
чтобы
больше
не
видеть это

распростертыми объятьями
ломаются
сути
поступки
и
догмы