Твоя роль незавидна - и даже презренна

Твоя роль незавидна - и даже презренна
В глазах тех, кто не понимает ни черта.
Ты прикован к рыжей цирковой арене -
Между тобой и зрительным залом - черта.

Кто её провёл - бог или дьявол -
Уже никто не знает - не помнит никто.
Но если шагнёшь - налево - или направо -
Скрючит тебя электрический синий ток.

И будешь ты - эпилептически биться
(А зрители думают - это только игра.)
А вот не смей - пересекать границу -
Знай своё место, не входи за грань.

И тело твоё - волком жалобно воет,
И капли крови на рыжий песок летят.
Не перейдёт границу - ничто живое -
И даже мёртвое - вряд ли пройдёт  - хотя…

Нет, если желаешь - то, конечно попробуй -
Под похоронных бубнов истошный звон -
Ляг, как кукла - в коробку чёрного гроба -
Может, тебя тогда и вынесут вон.

А может - ты ничего не сможешь добиться -
Только придётся лишний раз воскресать.
Ибо - проведена эта граница -
Кем-то в аду - или кем-то на небесах.

И никому её не перепрыгнуть -
Только вопьётся колючая проволока в бок.
Каждый зритель хочет быть Арлекином -
Каждый зритель хочет казаться тобой.

Они не знают - не ведают, что это такое -
И кто такой на самом деле Арлекин.
И даже если заметят, что сочатся кровью
Швы на трико - то отмахнутся - пустяки!

Они Арлекину восторженно орут и аплодируют -
Охотно верят в любую улыбчивую ложь.
И не желают замечать, когда в груди его
Вдруг блестит окровавленный ржавый нож.

Не желают видеть это - им неинтересно -
Они  поглощают сахарную вату лжи.
Лучше сыграй ещё фарсовую пьесу -
Лучше ещё одну репризу покажи.

Лучше, лучше - так для зрителей лучше -
А швы на трико - кровавые - спрячь и зашей.
А если зрителям вдруг Арлекин наскучит -
Они его тут же прогонят взашей.

Его тут же отправят как можно дальше -
Никто ни одной ошибки ему не простит.
Так что - пусть и дальше поёт и пляшет -
Отражаясь в публики глазах пустых.

Так давай - пой, пляши, и ломайся -
И коленца, как автомат, крути.
И не вздумай снимать перед ними маску -
И не вздумай… остановись, кретин!