Любовь - это бабочка, что любит свободу

Глава 1. Встреча
Как-то раз, было это холодной вирусной осенью, мне позвонила близкая подруга и пропищала: "Мы будем у тебя через 15 минут", не дав мне опомниться и вставить слово. Любопытному читателю было бы интересно увидеть застывшее выражение удивления и непонятости на моем лице. Обычно оно возникает, когда кто-то говорит абсолютно не связанную друг с другом абракадабру. Или когда ты точно уверен, или уверен, но не точно, или совсем не уверен, но наверняка подозреваешь, что кто-то тебя явно дурит.
И на уроках физики.
Вопросов было несколько.
1. Кто "мы"?
2. Почему "сегодня"?
3. Я кого-то жду?
4. В самом деле через 15 минут? (Уже 12)
Когда мой сонный и болезненный мозг осознал всю серьёзность ситуации, было уже поздно. Оставалось 600 секунд. В зелёнке, впопыхах откинув гордое и тёплое одеяло, как швыряют вещи супергерои, в оранжевом (но очень милом) халате, с последствиями бомбежки школьной столовой учениками-хулиганами на голове я стала превращаться во что-то, не напоминающее чудовище (Не сказать, что я была окончательно ужасна, но что-то от ужасности во мне явно было). 5 минут.
Колтун был превращён в вымытые и собранные в хвост волосы. Халат сменён на, вероятно, очень привлекательную майку, а постель... Постель! Квартира!
Оставшиеся 5 минут я(или кто-то очень похожий на меня) делала все возможное, чтобы произвести первое не очень отвратительное впечатление.
Время. Оставалось задержать дыхание.
Впрочем, звонок не заставил себя долго ждать. И вот.
Домофон. Дверь. Они.
**
Я ещё не видела их, но уже понимала: в это мгновение происходит что-то очень важное.

Сторонний наблюдатель увидел бы ее, стоящую напротив входа с маленьким элегантным мусорным пакетиком, мокрыми убранными в хвост волосами, опухшими, вероятно, от температуры, глазами. Её, тяжело дышащую хозяйку дома.
Напротив виднелись двое. Он, слегка сконфуженный тем небольшим обстоятельством пребывания в квартире неизвестной ему хозяйки дома, с сальными волосами, потупленным взглядом, устремлённым куда-то в носки его кроссовок, уставший, но большой и сильный. Про таких пишут в книгах. И некто рядом. Вероятно, женского пола, вероятно, вызывавший праведный гнев девушки с мусорным пакетом, вероятно, радостный и весёлый, такой же уставший, как и его спутник. "А вот и мы!" - фраза, звучавшая так же, как если бы её сказал человек с бензопилой на перевес и до ужаса милой улыбкой.
Но довольно с нас наблюдателей.
Я смотрела на него и не могла отвести глаз. Взрослый. Красивый. Спортивный. "Наверное, ему 20 лет?"
В тот же миг, он, ища, где бы помыть руки, сказал своё неуклюжее "Привет". И слово, что должно было смутить мою стеснительную тогда четырнадцатилетнюю натуру, просто отозвалось чем-то тёплым в душе. Так я повстречала одного удивительного человека.
***
Глава 2. Дни.
Стоит ли говорить, что моя близкая подруга привела его с целью, с которой обычно приходят все близкие подруги, когда находят себе кавалера, пусть кавалеры об этом даже не подозревают? С целью показать и узнать невероятно объективное мнение такой же особы. Но я не такая, мой читатель! (Во всяком случае, я искренне в это верила)
Они часто заходили ко мне в гости. А мне нравилось давать ему разные клички. Сейчас я и не вспомню, почему они были именно такие, но что-то должно было служить причиной. Он был и Грибом, который впоследствии трансформировался в "Гриба в томатном соусе". Он был и "Инструктором по балету". И ежиком. Кем он только ни был. Лишь улыбался в ответ.
Мы смеялись. Дрались подушками.
Гуляли. Одним словом, веселились.
А как-то раз моя рыжая и безбашенная подруга не смогла сопровождать его и он явился один.
***
Мы сидели на диване и смотрели вдаль. Никто из нас не смел прервать тишину. Пожалуй, это молчание было самым невероятным за всю мою жизнь.
Ни звука, ни писка, но так хорошо и так понятно. Удивительно и невообразимо. В тот день мы мало говорили. Лишь сидели и слушали гул проезжающих машин за окном.
- Забавно, - начала я. - Должно быть скучно. А ведь ни капельки, нисколечко не скучно. Хочешь полежать на полу?

Он, должно быть, удивился такому предложению, но ничего не сказал. Следующие 3 часа мы отдыхали на ковре и смотрели на жёлтую люстру. Казалось, её тусклый свет согревает и успокаивает все вокруг. Казалось, миг этот будет длиться и длиться. Лишь тепло медленно проникало во все уголки тела.
Мы не считали часов. Мы не знали, что происходит вокруг. Лишь взгляд упирался в стеклянный абажур детской комнаты.
Что происходило тогда? Что пронзило душу и навсегда осталось в сердце? Никто не знал.
И мне хотелось закричать, всем и всюду поведать, какого друга я встретила! Какую чистую душу узнала! Какого невероятного мальчика повстречала.
Днями позже, было это, наверное, зимой, мой славный собеседник собирался домой. Был вечер. Он часто засиживался допоздна. Часто покидал меня, когда уже не ходил транспорт.
Мы стояли на лестничной клетке и болтали обо всем на свете. И вдруг поняли. Ведь он уйдёт сейчас! Уйдёт и, возможно, не произойдёт чего-то очень важного. И ещё целых 15 часов я не увижу своего друга. Я внимательно-внимательно смотрела в его серые глаза, стараясь запомнить их глубину и тоску, сохранить их в своей памяти. Глаза удивительной красоты. С длинными черными ресницами (Коим я втайне завидовала).
Все смолкло. То же молчание наполняло вокруг предметы.
- Так не хочется уходить...- тихо, почти беззвучно проговорил он, будто не хотел сразу разрушать всю молчаливую идиллию вокруг. Ему потребовалось немного перевести дыхание, чтобы сказать слова громче.
- Встретимся завтра? - так же неслышно продолжила я и умолкла. Я не могла оторвать глаз от него. Таким невероятным был этот человек. Молчание длилось и длилось. Это было мгновение, казавшееся вечностью.
Сила, неведомая мне, сила, непостижимая человеческому разуму, потянула нас ближе друг другу и...воротник. Воротник его куртки стал посредником между двумя душами, решившихся на первый поцелуй. Мы заулыбались и смутились в тот же момент. Он ушел, и я ещё несколько дней стеснялась смотреть ему в глаза.
Таким был мой первый в жизни поцелуй.
***
- И что...- я смотрела на него с подозрительностью. Хоть и понимала, какой ответ последует дальше. Но мне так хотелось! Так хотелось это услышать. - Мы теперь пара?
- Да, видимо, да.
Глаза его заблестели, а улыбка озарила лицо сильнее, чем прежде.
Сказать ли, что мы часто целовались? Нет, поцелуй всегда был чем-то священным. Чем-то, что сделать можно, только преодолев себя.
Я никогда не смотрела на него в присутствии других людей. Во-первых, культурная и воспитанная девочка, коей я являлась, не могла позволить себе общение с молодым человеком на людях, а, во-вторых, я стеснялась (и ужасно гордилась), что теперь у меня есть друг, который меня целует.
Кажется, он должен был сходить от этого с ума? Сходил. И не понимал, почему я вечно его игнорирую.
Не могла же я показать ему, что стесняюсь мальчиков!

***
Многое произошло за эти годы. Мы расставались. Ошибались. Прощали друг друга. Уезжали. Скучали. Он сидел рядом, когда было тяжело. Когда почти ослепла. И не могла шевелиться. Он всегда целовал меня, когда я болела. Всегда заботился. Всегда был со мной. Забота ли свела меня с ума? Его не по годам взрослые мысли? То, с каким благоговением он смотрел? С каким трепетом относился? Поступки? Или все сразу?
Неизвестно. Известно лишь то, что образ его навсегда поселился в моем сердце.
***
Глава 3. Расставание

Веришь ли ты, мой читатель, в дружбу между мужчиной и женщиной?

Спустя 3 года мы расстались. Он стал исчезать. Я рыдала. Обижалась. Болела. Он ревновал. Я надумывала разные вещи. Мне надоело.
Разбежались ли мы навсегда, как в море корабли? Затаили ли обиды в наших душах? Нет. Мы стали лучшими друзьями.
Никто не знал меня лучше него. Никто не приехал бы в любое время выручать меня. Никто не сказал бы таких нужных слов, какие находил он.
А спустя 3 недели. Я помню точно. Ровно через 21 день меня пронзила невероятная пустота и я больше не могла чувствовать хорошее, как и девушка из предыдущего рассказа. Я плакала. И кричала. Люди смеялись, а мне было не смешно. Светило солнце, а я не ощущала его.

Как будто маленькая душа потерялась где-то глубоко в тебе. Будто не могла она найти выхода из темноты и пустоты.
Мы общались. И болтали. Но каждый раз, когда я видела его, мне было грустно, обидно и больно. Но я смеялась. Ведь не могла показать свою слабость.
Прошло полтора года. В моей жизни появился другой человек. Возможно, чувства с ним не были яркими, но отношения были стабильными.
Если представить общение с моим лучшим другом тогда, когда он целовал меня, и общение с моим нынешним молодым человеком, то первое было бы похоже на график непереодической функции с разными коэффициентами наклона касательной. Он был и отрицательным. И положительным. Большим и маленьким. А последние.. А последние были похожи на одну скучную прямую, параллельную оси абсцисс.

Я уехала в далёкую Москву. И пустота стала отпускать. Паралич мозга ослабил свои тиски, и я смогла думать. Пускай не всегда понимала, что я - это я, что я здесь и сейчас, что я существую, но душа стала чаще светиться светом и заполнять тьму внутри, все до каждого пальчика.

А мы все так же были лучшими друзьями. И, казалось, никто лучше него не поймёт меня. Хотя, иногда сдавался и он. Сдавалась и я. Смеялись. "Хороший человек. С ним весело и понятно," - думалось мне.

***
Глава 4. Сейчас
Лежу и смотрю на люстру. Забавно мерцает.
Мы говорили по телефону, и это было безумно смешно! Ах, какой он весёлый! Простой и загадочный. Недавно он показывал мне песни. В одной из них говорилось о девушке-бабочке, которая порхает, бабочке, которая строит рожицы детям. Счастливой и беззаботной. Бабочке, которая свободна. Той самой бабочке-мечте.
- Хорошая песня, - сказала я.
- Да, славная, - согласился он, даже не уточнив, о какой из нескольких я говорю.
Я заулыбалась.
- А ты о какой?
- О "Бабочке"
- И я о ней.
Было слышно, как человек улыбается с той стороны телефона, на другом конце страны.
- Мы будем долго гулять, - сказал он. Я покажу тебе много красивых мест.
- Да, будет здорово, - согласилась я. И вдруг осознала, как сердце стремится выскочить из груди. - Если я ничего не сделаю со своей спиной, то тебе придётся носить меня на руках!
А ведь так хочется! Хочется, чтобы пронёс меня хоть немножечко.
- Мне нравится этот план, - он тут же засмеялся.
- С ума сошёл! Но тогда я буду кричать и звать на помощь!
- Не думаю, - он осекся. И сделал голос мягче. - Что это меня остановит. Нынче мало героев. Мне никто и ничего не сделает.
- Вот как? Ну посмотрим!
Это было безумно весело.
- Мы будем смотреть на закат?
- И встречать рассветы.
Я ничего не ответила, но в душе было сказочно легко.
Я не могла показаться слабой, не могла выдать то, что плакала, когда слушала песню. Плакала оттого, что вспомнила. Вспомнила все, что было. Я всегда отворачивалась, когда хотела приблизиться. А иногда подходила и целовала. Мне так хотелось. Это было забавно.
Я порхала и смеялась. Я кричала на улицах: "Жизнь, я люблю тебя!", танцевала под дождём босиком и строила рожицы детям. Ах, дети! Нет никого, кого бы любило сильнее моё сердце!
Я всегда была разной. И мне это нравилось.
Но никогда не выдавала своих чувств. Я боялась, что их растопчут так же, как когда-то большой карапуз сломал мой замок из песка.

Я ждала этой встречи. И была уверена, что лето будет самым удивительным в моей жизни.

Послесловие

Что такое женская логика, мой читатель?
Возможно, это такие слова и поступки, которые говорим мы, скрывая истинные намерения?

Можно ли забыть первую любовь, если она была настоящей?

Одно я знаю точно. Когда два человека чувствуют право друг на друга. Когда считают, что могут распоряжаться жизнями, любовь умирает. Все это, будто удавка, душит её. Но стоит лишь на мгновение отпустить, она оживает. Любовь - это бабочка, что любит свободу.

Ах, подумай, мой друг. А я пойду и послушаю гул машин.

(Е. Огородникова)